Спасибо. Ну, как у вас дела на семинарах? Прекрасно. Отлично. Отлично.

Прекрасно. Прекрасно.

Есть кто-то, кто экстериоризировался, из тех, кто не пришел экстериоризированным? А? О, только не это! Боже, вы хотите сказать, что сегодня я должен буду заняться этим?

Кстати, это не очень трудно. Все, что нужно, — это просто допустить, что вы позади головы, и посмотреть на свою голову. Это очень просто. Почему бы вам не попробовать сделать это прямо сейчас? Просто допустите, что вы позади головы, и посмотрите на нее.

Единственное различие… вы сделали это? А? Хорошо. Единственное различие между кейсом, который не экстериоризируется, и кейсом, который экстериоризируется, состоит в следующем: кейс, у которого есть трудности с экстериоризацией, ждет, чтобы его заверили в том, что он может экстериоризироваться, или что-то в этом роде. Немного загадочно, почему это так, ведь никто не полезет им в головы и не станет помещать их позади. Это так. Никто не станет этим заниматься.

Некоторое время назад на Востоке был один малый, который отправился в Вашингтон и стал работать с какими-то политиками. И у него было столько неудач, что он в конце концов бросил это дело. Он не смог ничего найти у них в головах.

Что ж, на самом деле об этом, в общем-то, больше нечего сказать, так что все это очень просто. Поэтому я хочу убедиться, что сегодня вы сделаете это.

А сейчас я хочу поговорить с вами об одной публикации, которую вы получили и которая называется «Саентологическая рабочая тетрадь — любые два человека могут это сделать».

Причина, по которой я хочу поговорить с вами об этой книжке, состоит в том, что вы, возможно, будете использовать ее, и, когда вы разъедетесь отсюда, вы, возможно, захотите обучить кого-то, как ею пользоваться, чтобы он провел вам еще немного процессинга, что-то в этом роде.

И эта книжка в действительности представляет собой набор процессов… в этом году со временем будет выпущено еще несколько книг такого же плана. В этой книжке содержится несколько процессов, разработанных на продвинутых практических курсах, и они собраны вместе так, чтобы с их помощью можно было довольно легко направлять действия людей.

Основной процесс в «Саентологической рабочей тетради» носит название «Прямой провод точки видения». И он основан просто-напросто на одном очень интересном механизме. Этот механизм таков: у вас не будет пространства, если только вы не посмотрите. Если вы не желаете смотреть ни на что, вы не будете смотреть. Так вот, это примечательно.Определение пространства… что ж, давайте сейчас займемся самыми что ни на есть основами… определение пространства — это точка видения протяженности, как я упоминал вчера.

Хорошо. Если пространство — это точка видения протяженности и если вы не считаете, что у вас очень много пространства… что ж, у вас, разумеется, должна быть какая-то причина, по которой у вас не очень много пространства; а раз это точка видения, то причина, должно быть, всецело заключается в том, что вы готовы видеть.

Так вот, на самом деле здесь больше ничего и нет. Вы понимаете? Если вы не готовы обнаружить некоторые типы объектов в этом пространстве, если вы не готовы созерцать огромные расстояния и так далее… и я имею в виду вас, я не имею в виду ваше тело… то у вас, конечно, не будет никакого пространства.

А если у вас нет никакого пространства, то поместить метр пространства между вами и вашим затылком будет весьма затруднительно. Вы видите, как это получается. Если у вас нет никакого пространства, то вы не можете никуда поместить какое-либо пространство.

Так вот, единственное пространство, которое у вас будет, — это пространство, которое вы куда-то поместите. А способ поместить куда-то пространство заключается в том, чтобы посмотреть на что-то. Если вы готовы смотреть, у вас будет пространство, а если вы не готовы смотреть, у вас не будет пространства, и больше тут нечего сказать.

В этом заключается ценность восприятия. Восприятие — это лейтмотив всего процессинга. И можно в какой-то мере реорганизовать идеи какого-нибудь парня. Можно реорганизовать его соматики, можно реорганизовать его проблемы, но если мы не добьемся изменения в восприятии, то мы не сможем сказать, не покривив душой, что мы добиваемся громадного прогресса в этом кейсе.

Его отношение к существованию может стать более спокойным, и в этом, в сущности, заключается вся цель психотерапии. Что ж, в свете того факта, что мы не работаем в сфере психотерапии… мы просто включаем в себя эту сферу помимо прочего… понимаете, нам нет необходимости иметь ту же цель, что и в психотерапии, — просто помочь парню избавиться от идеи, что его мать корова или что-то в этом роде. Понимаете, у него есть такая фиксированная идея. Мы избавляем его от нее, у нас уходит на это два года, мы берем с парня 9 975 долларов или какую-то такую сумму. Он сидит у нас четыре часа в неделю, по часу в день четыре дня в неделю в течение двух лет. И в конце концов у него появляется смутное подозрение, что, возможно, имеется какая-то другая причина, по которой мать кажется ему коровой.

Нас не интересует такого рода процессинг. Лейтмотивом процессинга, который мы проводим, является способность… более высокая способность… и одна из причин, по которым мы, как кажется, постоянно менялись в глазах публики, то есть, я имею в виду, постоянно меняли свою точку зрения и так далее, заключается в том, что мы беспрестанно обнаруживали все более и более высокие уровни способности. Вряд ли среди присутствующих найдется кто-то… здесь очень мало тех, чье состояние не соответствовало бы в значительной мере… не соответствовало бы в значительной мере самым ранним, гораздо более ранним целям, понимаете? Вы в довольно хорошем состоянии. Вы прошли весь путь.

И, несомненно, здесь нет никого, чье состояние хоть как-то соответствовало бы описанию тех трудностей, которые следует разрешать с помощью фрейдовского анализа. Я имею в виду, что ваш уровень выше. Гораздо выше.

И мы просто постоянно обнаруживаем эти все более и более высокие способности. Что парень может делать? Что ж, парень может работать двадцать один час в сутки и спать три. Он может выживать, обходясь минимумом еды. Он может жить, не простужаясь, и ему нет необходимости предвкушать разнообразные жуткие болезни, операции и такого рода вещи.

Мы можем сделать это реальностью, но насколько высоко можно подняться? До каких высот вы можете дойти? И ответ на это: «Я не знаю!»

Я знаю, насколько хорошим может стать состояние преклиров, а это чертовски хорошее состояние. Я знаю, что моя собственная бытийность за последние несколько лет… много лет… претерпела небольшие изменения. Из года в год я замечаю различие между тем, что было тогда, и тем, какой я сейчас, — небольшое различие.

Но насколько высоко мы можем подняться с помощью процессинга? Что ж, несомненно, намного выше, чем мы находимся сейчас, но насколько высоко?

«Оперирующий тэтан» довольно расплывчатый термин, поверьте. Более расплывчатый, чем «дианетический Клир», поверьте. Гораздо более расплывчатый.

Но эта маленькая книжечка посвящена описанию прямого процесса, который сработает на кейсе любого уровня, при условии что он может хоть как-то общаться с одитором… с этим условием; ниже этого уровня мы вынуждены прибегать к подражанию. Понимаете, если мы не можем поговорить с человеком, мы вынуждены подражать ему.

Есть даже процесс, связанный с этим. Видите царапины у меня на лице? Это дело рук моего маленького сына. Вчера вечером я провел ему этот процесс. Ему сейчас около пяти месяцев… четыре месяца. И Квентину нездоровилось, так что я провел ему этот процесс. Он тут же развеселился и полностью выздоровел. Его папе пришлось тяжеловато, но… Я просто нагибался очень близко к его лицу, понимаете, пока он не стал достаточно энергичным, чтобы шлепнуть меня. После чего я слегка отстранился назад, понимаете?

У него была долгая задержка общения. Он посмотрел на меня и внезапно сказал: «Ха! Ха-ха-ха!» Я снова приблизил свое лицо к его лицу, и он шлепнул меня еще более энергично. На этот раз он разразился хохотом. А после того как я проделал это с полдюжины раз, его отношение к жизни стало другим.

В свое время я таким образом привел в порядок кошку. У меня была когда-то маленькая кошка, которая убежала бы даже от мышки. Это была такая маленькая трехцветная кошка. И почему я ее подобрал… ее звали Мышеловка… как-то утром я вышел, заглянул в почтовый ящик, и там был чек на 700 долларов. Я заглянул под почтовый ящик, и там была эта пятнистая кошка. Считается, что эти кошки приносят удачу, и в этот день мне требовалась некоторая хаотичность, так что я подумал: «Что ж, эта кошка — подарок судьбы» — и провел ей тест на интеллект.

В самом деле. Я взял эту кошку, пронес ее через подвал, в котором ходы были запутаны, как в лабиринте, и вынес ее на задний двор, а затем вернулся в дом, и кошка появилась тут как тут… оп! Она прошла прямо за мной. Прошла обратно по этому лабиринту. И я подумал: «Весьма смышленая кошка».

Но она была напугана. Напугана до смерти. В то время был один малый… полагаю, до сих пор есть… который был редактором журнала научной фантастики. Ему не нравилась эта кошка. И он частенько стрелял кошек и так далее. И вот он приходил ко мне в дом, садился, и, если он видел эту кошку, спящую у камина, он давал ей пинка. И кошка уходила прочь, сокрушаясь о своей доле.

Я подумал об этом, подумал о тех кошках, которых этот малый отправил через область между жизнями в тела новорожденных котят, и решил, что с этим нужно что-то сделать. Так что я разработал процесс… это было много лет назад. Я разработал этот процесс, и он состоял просто в том, что я выставлял пальцы и побуждал кошку… я рассказываю вам это как забавную историю, но на самом деле это достаточно важная информация для работы с детьми, животными и так далее… выставлял пальцы, пока кошка не потянулась одной лапой, очень робко и деликатно, в мою сторону, и в этот момент я медленно убрал пальцы — так, чтобы не испугать кошку. Кошка задумалась.

Я снова выставил пальцы — и на этот раз не так близко, — и кошка снова потихонечку потянулась лапой к моим пальцам и тц! – слегка царапнула их. Я отпрыгнул. И мы продолжали так до тех пор, пока эта кошка не стала три метра ростом!

Я делал это около трех дней, и затем этот малый, редактор, пришел ко мне и сел в привычное кресло. А кошка, как обычно, спала на поленьях. Он потянулся ногой, чтобы дать ей пинка, и чуть не лишился ноги.

Это его обеспокоило, и он начал делать более яростные попытки, но, понимаете, он мог стать максимум два с половиной метра ростом. Так что в конце концов у госпожи Кошки было отменное здоровье и очень плохие манеры. Шло время, и я мог наблюдать, как фигура редактора все уменьшалась, уменьшалась и уменьшалась. В конце концов, когда редактор стал ростом десять сантиметров, а кошка — четыре метра, я решил: «Довольно» — и спустя какое-то время начал запирать ее под замок.

Этот процесс работает на психотиках, лошадях и на ком угодно, с кем вы не можете с легкостью вступить в общение. И это ключевой процесс. Это вот так просто. Если вам потребовалось полдня на то, чтобы человек придвинулся к вам на сантиметр… в этот момент вам нужно отстраниться так, чтобы не напугать его, понимаете? И после этого вы увидите, что он придвинется к вам на два сантиметра или на пять. Но если вы потратили полдня и человек придвинулся к вам на этот первый сантиметр, это значит, что вы поставили его на путь к выздоровлению. О чем вы его попросили? Вы попросили его сделать движение, направленное вовне. И в этом заключена сущность пространства. Пространство. Продвижение вовне. Точка видения протяженности, вот что это такое, если говорить о восприятиях. Это если говорить о восприятиях.

Но знаете ли вы, что существуют люди, которые пытаются создавать пространство при помощи всей Шкалы от «Знать» до «Секса»? Люди пытаются создавать пространство ниже уровня смотрения, то есть того уровня, на котором создается пространство. Они смотрят, понимаете, и таким образом имеют пространство. Если они не смотрят, то у них нет пространства. Если не верите, просто закройте глаза, и у вас не будет никакого пространства. Вы думаете, что пространство по-прежнему там. Вы надеетесь, что оно по-прежнему там. Но затем мы опускаемся на уровень эмоции. Знали ли вы кого-то, кто использовал эмоцию, чтобы она создавала для него пространство? А? Можете ли вы с ходу назвать кого-то, кто создавал пространство при помощи эмоции? Кто-то из вашей семьи создавал пространство при помощи эмоции? Вы когда-нибудь видели ротного старшину, который создавал пространство при помощи эмоции?

Далее, есть много людей, которые создают пространство посредством усилия, знаете? У них есть место в доме, потому что они работают. Единственная причина, по которой они выходят из дома, заключается в том, что нужно идти на работу. И так далее. Они создают пространство посредством усилия.

Затем мы опускаемся ниже этой точки. Знали ли вы кого-то, кто пытался создавать пространство посредством думания? Понимаете, они надумывают себе немного пространства. Они вроде как изменяют свое мнение и так далее. Да, вы знаете такого человека.

И вот мы добрались до символов и речи. И знаете ли вы, что на этом уровне мы находим весь человеческий род? Люди пытаются создавать пространство посредством слов. Понимаете? Вы когда-нибудь видели, как маленький ребенок создает пространство? Вот эксперимент, который вы могли бы проделать. Заприте маленького ребенка в доме на целый день. В конце дня он будет пытаться создавать пространство посредством звука. Слова. Вопли. Что-то в этом роде. Дом как бы сжал его, и чем сильнее он сжимается… иначе говоря, чем сильнее его сдерживают барьеры, которые ставит дом… разумеется, тем сильнее он жаждет обладать каким-то пространством. И если вы… возможно, вы могли бы вспомнить момент, когда вы были ребенком, отправились погулять и орали благим матом. Просто орали, и все. Просто ради того, чтобы поорать.

Что ж, можно сказать, вы создаете пространство посредством слов и символов. Звук. На какой уровень это указывает в первую очередь? Человеку, который может создавать пространство только посредством слов, приходится очень трудно, и ему не удастся создать пространство посредством слов.

Но я скажу кое-что еще. Знали ли вы кого-то, кто пытался создавать пространство посредством поедания? Посредством еды? Повар пытается создать пространство посредством еды. Ваша мама, вероятно, пыталась создать пространство посредством еды. Существует упаковочная компания Армора, которая пытается создать пространство посредством еды, и так далее. И оказывается, что очень, очень толстые люди на самом деле создают пространство посредством еды. Это еще один метод создания пространства.

Посмотрите на то, что вас окружает в жизни, и вы обнаружите множество людей, которые пытаются создать пространство посредством секса. Скажем, Фрейд. Это один пример. В обществе это называют сексуальной неразборчивостью — попытки создать пространство посредством секса, понимаете? Эти люди рыскают по всему обществу, пытаясь заниматься любовью со всеми подряд. Они создают пространство посредством секса. Однако они пытаются создать будущее пространство.

Когда пространство оказывается ниже диапазона усилия, люди пытаются создать будущее пространство. Они пытаются устроить так, чтобы у них было какое-то пространство в будущем, пусть даже у них нет никакого пространства сейчас.

Оно опускается ниже уровня настоящего времени и на самом деле оказывается далеко за пределами настоящего времени, когда мы падаем в диапазон усилия и ниже. Теперь мы находимся вне настоящего времени, мы создаем пространство в будущем.

Но психотик может иметь пространство лишь в прошлом. Поэтому он может смотреть лишь в прошлое. А невротик может лишь с беспокойством смотреть в будущее. Но это по-прежнему пространство. Знаете: «О, дорогой, что же со мною будет? Я не знаю. Я так обеспокоена. Я расстроена. Я беспокоюсь. Я…» — и так далее. Создание пространства в будущем.

И вот мы видим людей, которые пользуются различными модус операнди, чтобы заменять смотрение чем-то другим, от эмоции до секса. И они не смотрят в настоящее время, они смотрят в прошлое или в будущее и так далее.

Но они осуществили замену. И они знают, что не могут смотреть… это опасно. Если они посмотрят и создадут немного пространства, кто знает, чем оно будет занято? У них уже был такого рода опыт: сразу после того как они поженились и так далее, появилась теща. В тот момент они смотрели и что-то заняло это пространство.

Раз за разом на траке человек решал действительно создать немного пространства и внезапно оказывалось, что он смотрит на нечто — а он притворялся, что не знает о присутствии этого. Это был сюрприз.

Что ж, в каждом таком случае, когда у индивидуума возникают трудности, он не смотрит, чтобы создать пространство. Он делает что-то еще, чтобы создать пространство.

А если он может смотреть, чтобы создавать пространство, из этого следует, что он может делать практически все, что ему хочется. Но первое условие, которому он должен удовлетворять, — он должен быть способен создавать пространство при помощи смотрения.

И это главная забота одитора. Так вот, если мы добьемся, чтобы человек создавал пространство при помощи смотрения, мы, конечно же, подведем его очень близко к состоянию знания. Но создание пространства при помощи смотрения, конечно, находится ниже подлинного знания. Здесь мы смотрим, чтобы выяснить что-то.

Но если человек не хочет смотреть, чтобы выяснить что-то, не хочет смотреть, чтобы создать пространство, он обнаружит, что у него не очень-то много пространства. Таким образом, все трудности в любом кейсе зависят от восприятия. И восприятие — это самое главное. Способность смотреть.

Так вот, эта книжка под названием «Саентологическая рабочая тетрадь» рассчитана исключительно на то, чтобы исправить это. Она основана на «Прямом проводе точки видения». Причина, по которой этот процесс не применяется к вам в группе, причина, по которой это не групповой процесс… 8-К лучше подходит в качестве группового процесса, чем «Прямой провод точки видения»… причина, по которой он не применяется к вам, заключается в том, что он слишком тяжелый. Он слишком трудный. Я имею в виду, для индивидуума в группе.

И мы имеем… человек может замечательно выполнять его, но у него возникают задержки общения, и иногда ему требуется много времени, чтобы обдумать ответ. И

мы могли бы убедительно доказать это, если бы я просто начал проводить его здесь… скажем, секции VI. И, начав на вершине шкалы, я попросил бы вас сказать, какой вопрос вы были бы не против задать, и у вас не возникло бы никаких трудностей с тем, чтобы придумать такой вопрос. Но это просто слегка смазывает кейсу шестеренки.

И «что вы были бы не против знать» — с этим все было бы не так уж плохо. Но по мере того, как мы идем дальше — фью! Вот это я понимаю, задержка общения. Одиторам, которые будут использовать этот процесс, очень пригодится знание Книги Иова. (Смех.) Это их учебник по «Прямому проводу точки видения». Поскольку одитор задает вопрос — и после этого преклир пытается ответить на него. Я имею в виду, возможно… три часа спустя преклир по-прежнему может пытаться ответить на этот первый вопрос.

В конце концов вы получите ответ. И затем вы получите ответ на этот вопрос снова, снова, снова и снова, и вдруг у преклира все с этим будет замечательно. Почему? Вы заставили его посмотреть на это, вот и все. И ему потребовалось долгое время, он сильно колебался и так далее, прежде чем нашел что-то, на что было бы безопасно смотреть.

Так вот, весь процессинг здесь строится на смотрении. На самом деле все в «Саентологической рабочей тетради» строится на смотрении. У нас были громадные успехи, когда мы применяли это к отдельным кейсам.

Если одитор, проводя этот процесс, сдался и не достиг успеха, это значит, что он просто сам не проявил достаточно терпения, чтобы переждать задержки общения, и именно поэтому я сейчас рассказываю вам об этой книжке.

О ней стоит кое-что знать: пространство — это точка видения протяженности, и вы пытаетесь добиться, чтобы человек смотрел. О чем бы ни спрашивалось в вопросе, вы пытаетесь добиться, чтобы человек воспринимал. И по мере того, как вы продвигаетесь по спискам, вы обнаружите, что у человека имеются препятствия — реальные барьеры — между ним самим и чем-то, что он мог бы видеть в связи с рассматриваемой темой.

До того как вы начинаете проводить ему процессинг, они для него как плотные барьеры, подобно тому как стена является плотной для его тела. Эти барьеры плотные, и он просто… если бы вы просто отпустили его, не провели ему эти процессы и он ходил бы с этими задержками общения, он чувствовал бы, что со всех сторон окружен ограничениями. Он чувствовал бы, что несвободен или пойман в ловушку.

Каково определение слова «свобода»? Свобода — это способность уходить и приходить, когда тебе угодно, думать, что тебе угодно, и все остальное. Но, в сущности, оно значит отсутствие ограничений. А что такое барьеры? То, что ограничивает людей.

Так вот, вы в самом деле убираете барьеры из разума людей, когда проводите им такой процессинг, как «Прямой провод точки видения». Вы в самом деле убираете барьеры из разума. Позволяя человеку сделать что? Пробиться сквозь них.

Так вот, если он успешно пробивается через барьер… то есть он сидит перед вами, пытается ответить на вопрос, пытается найти одну вещь… или просто пытается подогнать вопрос так, чтобы можно было найти хотя бы одну маленькую, крохотную вещь, на которую ему было бы безопасно смотреть, или на которую он согласился бы смотреть, или которую он не возражал бы увидеть, — вещь, связанную с тем или с этим,

– это значит, что он проходит прямо сквозь барьер.

И если вы, одитор, можете представить, что он проходит через барьер, барьер в разуме, чтобы получить этот ответ, вы в точности поймете, что такое задержка общения и что преклир делает.

Здесь стоит такой вопрос: сколько ему требуется времени, чтобы пробиться с помощью отбойного молотка через эту стену? Так вот, дело в том, что в жизни люди сталкиваются со стенами. Они сталкиваются с расстояниями, которые они не могут преодолеть, и такие вещи производят на них впечатление.

Если бы вы ехали на автомобиле со скоростью 100 километров в час и врезались в кирпичную стену, я уверен, вы бы знали, что это произошло. Вы понимали бы, что вы в нее врезались. И вы бы сказали: «Ого. Я знаю это наверняка. Может, и есть что-то другое, по поводу чего я не уверен, но вот это-то я знаю». И это уверенность, обусловленная воздействием, ударом, — это обсуждалось в выпуске 16-G журнала «Саентология».

Хорошо. Уверенность, обусловленная воздействием. Теперь у этого человека есть некоторая уверенность. Но что он с ней делает? Он использует ее как барьер в разуме. Он берет барьеры, существующие в физической вселенной, которая, можно сказать, является его игровым полем… он берет их и выстраивает заново в своем разуме. Он берет картинку барьера, а затем использует эту картинку. Когда вы проводите процессинг факсимиле, все, что вы пытаетесь сделать, — это стереть, будто ластиком, страх перед барьерами.

В этой фразе заключена вся цель Дианетики. Устранить страх перед барьерами, показав человеку, что он может стирать эти барьеры в своем разуме.

Что ж, эти барьеры существуют в разуме. Они могут существовать как препоны, как инграммы, как факсимиле — как бы вы их ни назвали. Но это в действительности либо барьеры, представляющие собой огромное расстояние, то есть: «Ой, я просто знаю, что не проживу столько, чтобы добраться туда». Либо барьеры в виде потока — попробуйте, к примеру, переплыть через ревущее течение. Либо барьеры в виде плотных объектов, либо барьеры в виде тайны. Вы просто не осмеливаетесь пересечь какую-то землю, поскольку кто знает, что может случиться.

Таковы имеющиеся разновидности барьеров. И все эти барьеры препятствуют смотрению. Человек, перед которым лежит громадное расстояние — пара миллиардов или триллионов световых лет, — разумеется, неспособен смотреть через это расстояние и видеть то, что находится на другой стороне, имея хоть какую-то реальность.

И человек, стоящий визави (если говорить о его МЭСТ-глазах) со стеной, не может видеть сквозь эту стену. И человек, который смотрит в длинный, извивающийся туннель, в котором могут быть аллигаторы или бог знает что еще, тоже находится перед барьером.

Человек, который смотрит на электронное поле того или иного рода, электронные волны, танцующие так и сяк… идея о том, чтобы пройти через это, — плохая идея, точь-в-точь как тогда в Канзасе… это штат США. По-моему, его собираются присоединить к Союзу. Он находится на берегу реки Миссисипи или Миссури, а может быть, обеих. Это замечательный штат. Я это знаю. Я там был, когда мне было несколько недель от роду. Я уехал оттуда в большой спешке. Я вернулся туда, когда был несколько старше, и снова уехал. В основном вот почему: в нем перед вами во всех направлениях расстилаются неограниченные расстояния — и никаких препятствий, на которые мог бы наткнуться ваш взгляд, понимаете? И вот вокруг вас эти неограниченные расстояния… равнина. Это расстраивает.

В Канзасе есть парочка холмов. Я знаю: тот, кто был там, скажет мне это, но человек, привыкший к Скалистым горам, не сможет сразу заметить эти холмы.

И к этим огромным расстояниям прибавляется энергетический барьер, который время от времени включается, и это град. Когда я был там, я попал в бурю с градом: ветер дул со скоростью 200 километров в час, а градины были больше 10 килограмм.

Так вот, исходя из этого вы видите, что практически любой житель Канзаса просто обязан оказаться лжецом. Потому что этот шторм, кстати, был цвета шартреза. Так что вы видите, что это… как Марк Твен сказал о речных лоцманах… правды в них не было.

Итак, у них есть этот барьер огромной протяженности, и у них есть энергетические барьеры. Барьер расстояния, энергетические барьеры и так далее. И все это слишком ненадежно… жизнь и все остальное. Это слишком ужасно, чтобы это можно было конфронтировать.

Что ж, сейчас, летом, здесь в Аризоне тоже есть большой энергетический барьер. Он не такой ужасный, как можно было бы подумать, поскольку климат сухой, во всех зданиях воздух кондиционируется и так далее. Но если бы вы оказались за городом в летние месяцы — в июне, июле, августе… если бы вы оказались достаточно глупыми, чтобы засечь с помощью тэта-восприятий какие-нибудь зарытые сокровища, которые там есть… а их там, между прочим, уйма… но если бы вы засекли какие-нибудь из них с помощью тэта-восприятий, а затем оказались достаточно тупыми, чтобы притащить туда тело, то дело никогда бы не дошло до того, чтобы вы вложили ему лопату в руки. Уверяю вас. Это энергетический барьер… если вы можете признать в жаре энергетический барьер.

Темнота — это тоже энергетический барьер, только другого рода. Это барьер отсутствия энергии. И это само по себе тайна. Конечно, тайна может содержать в себе и энергию, но в ней, определенно, не содержится много света.

Таковы барьеры, существующие в физической вселенной, и индивидуум, который фиксируется на физической вселенной и использует физическую вселенную для решения своих проблем, попадает в такого рода ситуацию. Все эти вещи отражаются в его разуме, как в зеркале, и, когда он пытается думать, он пытается пробиться через подобный барьер. А есть ли он там?

Что ж, он там есть в той степени, в какой этому человеку нужны проблемы. Но не более того. Теперь вы просите человека: «Давайте посмотрим на что-нибудь».

Он отвечает: «Я знаю, что я не могу смотреть на это, потому что у меня есть барьеры прямо перед носом. Они у меня под подбородком. Надо мной какое-то громадное расстояние, и окружение плотно прижато к моему затылку. Ну и какие у меня шансы на что-то посмотреть? Я могу открыть глаза и увидеть то, что, как говорят мне мои глаза, тут есть, и этого всегда было достаточно для дедушки. Почему же этого недостаточно для вас?»

Однако идея о том, чтобы сидеть в середине головы и пытаться что-то увидеть, очень, очень его расстраивает, если вы просите его ни с того ни с сего начать смотреть на вещи.

Самое захватывающее здесь то, что вы гораздо лучше можете видеть в экстериоризированном состоянии, чем МЭСТ-глазами. И вот почему время от времени случается, что люди, которые экстериоризируются и в течение некоторого времени получают процессинг, не могут с легкостью подняться до этого уровня: они считают проблемы важными. Иначе говоря, им по-прежнему нужна проблема, и они будут смотреть на факсимиле или картинки, а не на окружение, потому что окружение может быть опасным, а картинки — поскольку это картинки прошлых объектов — безопасны.

Так что эти люди при смотрении по-прежнему принимают во внимание безопасность. Поэтому они берут картинку чего-то и смотрят на эту картинку.

В действительности экстериоризированный индивидуум, находящийся в довольно хорошем состоянии, которого не слишком расстраивает воспроизведение, будет видеть гораздо, гораздо лучше, чем кто угодно при помощи МЭСТ-глаз. Однако вы просите человека сделать шаг вверх и достичь такого уровня зрения. И «Прямой провод точки видения» — это один из процессов, которые поднимают его туда.

«Прямой провод точки видения» и «Прямой провод по “быть”, “иметь” и “делать”», который является просто его разновидностью.

Что ж, вы просто пытаетесь поднять человека до того уровня, на котором он сможет смотреть. Если бы люди в течение всех этих веков смотрели, а не размышляли, Саентология появилась бы уже очень давно. Вся проблема разума заключалась лишь в этом.

Давайте не думать, давайте смотреть. «Смотри, не думай» — вот как разрешаются любые проблемы. Если бы в последний раз, когда ваша машина сломалась или когда вам пришлось ремонтировать дома какой-то механизм, вы смотрели, а не пытались размышлять, что же тут не в порядке, вы бы отремонтировали это раз в десять быстрее. При разрешении проблем с техникой это работает практически неизменно. Смотрение вместо размышления.

Это общество постоянно приучает себя к тому, что необходимо отойти назад и думать-думать-думать-думать, «оттого что, потому что», вместо того чтобы смотреть. Что ж, думать-думать-думать, «оттого что, потому что» — это способ избежать смотрения. Я сам столкнулся с этим уже приличное время тому назад. Я разобрал всю систему зажигания мотоцикла, часть за частью, потому что она не работала. Затем я обнаружил, что провод не был подключен к батарее. У меня ушло несколько часов на то, чтобы снова собрать систему зажигания.

Все, что нужно было сделать вначале, — это просто обойти вокруг мотоцикла и посмотреть на него. Понимаете, просто посмотреть. Просто посмотреть. И я бы увидел это. Вместо этого — думание, думание, «оттого что, потому что». Вы поворачиваете выключатель, а свет не включается, так что дайте-ка подумать.

Так вот, если говорить о трудностях с техникой, то в этом отношении самые страшные машины… я надеюсь, здесь не присутствует никто из этой корпорации, мне не стоило бы упоминать здесь корпорацию IBM. Просто потому, что кто-то может связать одно с другим и подумать, будто я говорю, что их машины ужасные. Нет, их машины не ужасные. Они работают примерно так, как и было задумано. У них это довольно неплохо получается. Все эти операции могли бы осуществляться в тысячу раз проще и с гораздо меньшим шумом, и машины могли бы работать дольше, не ломаясь, но в остальном это хорошие машины.

Разумеется, их цена несколько завышена. Но, понимаете, я никоим образом не нападаю на эту корпорацию; вот только есть один момент: вы всегда ввязываетесь в… позвольте мне употребить техасский технический термин. Они там, в Техасе, делают большие вещи, понимаете? Все такое большое!

Недавно мы выяснили, насколько велик сам Техас. Поговорили с жителем Техаса. Знаете, я женат на техаске. И наконец мы выяснили, насколько велик Техас. Он в три раза больше Соединенных Штатов. И у них там есть одно слово… одно слово, которое более красочно описывает стычку, чем «стычка». Они называют это «замесом». Единственное, по поводу чего у кого-либо может возникнуть замес с корпорацией IBM, — это то, что они там никогда ничего не ремонтируют, они только стоят вокруг и размышляют.

У них там повсюду висят эти огромные плакаты: на их заводах, в ремонтных мастерских, как вы могли бы их назвать, в офисах… Везде, на каждого руководителя, на каждого механика смотрит это слово: «Думай».

О, это просто восхитительно. Думать?! Они должны чинить! Это не имеет никакого отношения к думанию. Я полагаю, что тот, кто придумал, как тянуть волынку и растягивать сроки производства, придумал и это тоже.

И вот мы видим, как люди делают в жизни то же самое. Они приходят в нерабочее состояние, у них возникает сильная нехватка оборудования, они запускают автоматизмы на полную катушку, поскольку все, что они хотят, — это откинуться на спинку стула и думать об этом.

Конечно, было бы совершенно катастрофично, если бы тэтан начал смотреть на автоматизмы тела, которые пришли в нерабочее состояние. Произошло бы одно из двух: они либо снова пришли бы в рабочее состояние, либо взорвались. Одно из двух.

Но автоматические механизмы, которыми окружены тэтан и тело и от которых они зависят каждую минуту дня и ночи, очень часто ломаются и так далее. Единственный способ по-настоящему починить их — это посмотреть на них.

Не правда ли, странно, что вы можете вывести кого-то из головы на полметра назад и спросить его (после того как вы провели его через некоторые другие упражнения, чтобы привести его в стабильное состояние и снять шок), есть ли что-то, что не так с телом и что он хотел бы привести в порядок, понимаете? И он посмотрит.

И если он может действительно смотреть, то все, что ему нужно будет сделать, — это посмотреть. Весьма примечательно. Это на самом деле все, что ему нужно будет сделать. И после того, как он посмотрит, это придет в порядок. Это вы не сможете оспорить, поскольку любой одитор, который использовал процессы экстериоризации при работе с психосоматическими заболеваниями, понимает, что психосоматические заболевания уходят настолько быстро и легко, насколько человек способен смотреть.

И когда одитор более-менее восстанавливает способность человека смотреть из новых точек видения, он подлатывает тело. Полагаю, спустя какое-то время дело дойдет до того, что нам придется изобретать способы избавляться от тел, поскольку, если тэтаны все время будут их подлатывать, все станут бессмертными. А это будет кошмар. Ужас. Почему вы вообще используете чужой мокап? Почему бы вам не обзавестись своим собственным? Это просто.

Итак, у нас есть эта рабочая тетрадь, посвященная непосредственно этой цели.

Так вот, в этой рабочей тетради нет ни единого раздела, посвященного одной вещи.

А именно экстериоризации. В ней не идет речи об экстериоризации. Одна из причин, по которой это было сделано, заключается в том, что публике будет легче все это воспринимать.

Если бы мы сказали публике, что они могут с легкостью выходить из своих голов, они бы поняли, что в наших головах уже пусто. Поэтому в «Процессинге точки видения» у нас есть процесс, который, если проводить его снова и снова, проходить раздел, проходить раздел, а затем проходить раздел VII, в котором содержится «Прямой провод “быть”, “иметь” и “делать”», снова и снова, а затем — «Прямой провод точки видения» снова и снова, и просто чередовать эти два процесса (а кроме того, вы, между прочим, к этому моменту должны были уже провести кейсу раздел V)… рано или поздно вы кого-нибудь экстериоризируете. Это практически все, что требуется.

А каков основной момент, определяющий способность смотреть? Безопасность. И здесь мы сталкиваемся с общим знаменателем существования. Динамический принцип существования — «Выживай!». Это часть кривой, которая начинается с «создавать», проходит через «выживать» и заканчивается «разрушать». «Выживать» — это лишь часть этой кривой. Создавать, продолжать существовать, разрушать. Выживание, продолжение существования — это одно и то же.

Итак, это цикл действия МЭСТ-вселенной. Какие-то вещи создаются, они продолжают существовать какое-то время и затем их разрушают. И это цикл действия.

Что ж, жизнь забирается вот на эту вершину. И она хочет, чтобы вещи продолжали существовать и выживали, и это главная игра, в которую играет жизнь. Выживание. Это ее игра. И единица жизни, единица, производящая пространство и энергию, на самом деле не может делать ничего иного, кроме как выживать. Она может забыть, но одно лишь то, что она забыла, не означает, что она прекратила выживать.

Это все, что она может делать. Так что, естественно, ее игра заключается в том, чтобы попытаться превратить выживание в тяжелую работу. И это единственная игра, в которую может играть жизнь, когда опускается до определенного уровня. Превратить выживание в тяжелую работу.

Вы понимаете, что выше этого уровня она может играть и в другие игры. Но для жизни, которую мы считаем таковой, в тех формах, которые существуют в обществе (хомо сапиенс и так далее), это единственная игра, в которую она играет.

«Что я могу делать, чтобы выживать, не выживать, выживать, не выживать, выживать»… вы видите, как пацан, который никогда не учился ездить на мотоцикле, мчится по дороге со скоростью 180 километров в час. Он вовсю пытается не выживать. Вы видите, как другой парень вначале учится ездить на мотоцикле, чтобы он мог выживать. Та же игра. Две стороны.

Вы видите кого-нибудь очень, очень преуспевающего в жизни, и внезапно у него сносит крышу. Он делает что-то. Он делает что-то странное. И неожиданно он становится очень непреуспевающим в жизни.

Что ж, он просто слишком-слишком близко подобрался к полному решению проблемы выживания. И он тут же отстраняется от этого решения. Он не хочет этого решения. Если бы кто-то нашел такое решение, которое обеспечило бы ему неограниченное выживание с этого момента и на веки веков, он сказал бы: «He-а. Нет».

Вы обратили внимание, что с вами происходило, когда я вчера проводил вам процесс по воспроизведению? Как бы вам понравилось смотреть на одну и ту же вещь вечно? Осознавать, что время идет, и все же не иметь больше ничего, на что можно было бы смотреть, кроме одной лишь вещи. Я как-то раз сказал это преклиру, и он вдруг обмяк в своем кресле вот так. Для него это было слишком.

Так что это своего рода состязание: сохранять мокап, не будучи вынужденным сохранять этот мокап вечно. Понимаете, выживать вечно, не выживая вечно. Такова игра, в которую играет жизнь.

Итак, основная идея этой игры, — безопасность. Какое местонахождение чего-либо было бы безопасным? И здесь мы подходим к «Процессингу вселенных» и процессам в отношении вселенных — мы обсудим все это вскоре.

Но какое местонахождение вещей безопасно? Иначе говоря, где они будут продолжать существовать? Где бы мы могли поместить эту штуку, чтобы она продолжала существовать? Вот что мы подразумеваем под «безопасным».

Кроме того, под «безопасным» мы подразумеваем вот что. Куда бы мы могли это поместить, чтобы оно не порубило нас на кусочки и не сожгло нас? Это другое определение слова «безопасный»; иначе говоря, индивидуума заботит судьба того мокапа, который он защищает в данный момент. Кому-то нравится получать хрупкий мокап, понимаете? А потом помещать его там и сям, чтобы он был не вполне в безопасности и чтобы можно было заботиться о его безопасности. Такова игра, в которую играет жизнь. А в процессах и процессинге вселенных работают, конечно же, непосредственно с этим.

Но об этой рабочей тетради следует сказать больше. В любом случае у нас есть ограниченное количество процессов, которые может использовать необученный человек. Сегодня их очень ограниченное количество. Мы уже усвоили: не стоит ожидать… я уверен, все мы усвоили: не стоит ожидать, что мы сможем дать кому-то прочитать книгу и после этого он будет правильно проходить инграмму. Это было бы довольно жестоко. Мы уже преодолели этот этап, мы знаем об этом.

Это слишком сложно. Вот в чем тут беда. Другой момент: это цель недостаточно высокого уровня, чтобы породить быстрые или оптимальные реакции. Ведь вы берете барьеры и отскребываете их по одному, понимаете? Вы сбриваете слои с барьеров по одному, и, хотя людям будет становиться лучше от прохождения инграмм, ужаснее всего то, что чем больше вы придаете значимость инграммам, тем больше инграмм, скорее всего, станет плотными, поскольку перед нами встает во всей полноте проблема предоставления бытийности, которую вы все увидите лучше, когда я проведу вам… да поможет вам бог… третий шаг «Процедуры 30» –«Предоставление бытийности».

Что ж, если мы предоставляем чему-то бытийность, наделяем это жизнью и затем это оказывается таким, то, следовательно, любой процесс должен проходить в этом направлении: мы наделяем… мы желаем наделять что-то жизнью. Иными словами, мы должны проводить процессинг в этом направлении: мы желаем наделять жизнью, понимаете? А не в этом: в котором мы не позволяем, чтобы что-то было наделено жизнью. И таким образом мы получаем такой процесс, как «Прямой провод точки видения».

На что вам было бы безопасно смотреть? Что ж, на самом-то деле вам было бы безопасно смотреть на что угодно под солнцем, луной и звездами. Так вот, мокап, который вы, так уж случилось, защищаете в данный момент, может быть этим поврежден, но вы сами — никогда.

Итак, вы проводите процессинг, двигаясь непосредственно по направлению к истине. Вам безопасно смотреть на что угодно. Поэтому люди склонны лучше уживаться с истиной. Так что простой процесс, направленный непосредственно к той истине, что смотреть на что угодно безопасно, конечно, смог бы довольно легко проводить тот, кто не был хорошо обучен.

И если бы это был совершенно элементарный процесс и человек не отклонялся бы от тех команд, которые приведены здесь, что ж, вы бы обнаружили, что преклир получил громадные достижения. Так оно и есть. Благодаря этим процессам преклиры получают громадные достижения.

Так вот, единственное, о чем на самом деле нужно знать одитору, — это задержка общения. Он должен знать достаточно, чтобы держать рот на замке во время одитинга, пока преклир продирается через задержку общения. Он должен знать достаточно о том, что такое задержка общения. Поэтому на странице 3 говорится: «Как очистить вопрос». Здесь говорится: «Иногда, для того чтобы ответить на вопрос, преклирам требуется больше времени, иногда — меньше. Это задержка общения. Степень неспособности преклира в связи с вопросом или степень, в которой вопрос не является чистым, определяется временем, которое требуется преклиру, чтобы ответить на этот вопрос. Очистить вопрос — значит задавать его снова и снова, пока эта временная задержка при ответе не исчезнет». Что ж, здесь чертовски понятно говорится об очищении вопроса.

Что же здесь происходит? Задавая эти вопросы, вы просите индивидуума посмотреть в упор на те вещи, которые не дают ему видеть. И, попросив его поглядеть на них в упор, не думайте, что вы получите мгновенную реакцию.

Если бы вы взяли кого-то, прошли по всему списку и получили мгновенный ответ на каждый вопрос во всей книге от начала до конца, это означало бы, что перед вами с самого начала был Клир, и он даже не находился бы в теле. Вот и все.

Но когда одитор сталкивается с задержкой общения… скажем, он просто задает один вопрос: «Нравятся ли вам собаки?» Это не пример вопроса. Я сейчас просто читаю лекцию, и я не хочу ввергать множество людей в задержку общения. И, между прочим, это не шутка. Это правда. Эти вопросы ввергают большинство людей, которым вы их задаете, просто в потрясающую задержку общения.

Вы говорите человеку: «Нравятся ли вам собаки?» И он… «Что вы сказали?»

«Нравятся ли вам собаки?» — говорит одитор очень вежливо.

(вздох) «Иногда».

Так вот, именно это будет происходить с вашим преклиром в кресле для одитинга.

Если же вы, одитор, начнете действовать таким образом: скажете: «Нравятся ли вам собаки?» — понимаете, у преклира образуется пустота в голове, а вы будете говорить: «Я спросил, нравятся ли вам собаки? Почему вы мне не отвечаете? Говорите же! Тяв-тяв, гав-гав», — ваш преклир не только не станет Клиром, у него появится еще энное количество новых барьеров.

Поэтому, пока человек дрейфует через эту задержку общения, максимум, что делает одитор, — это повторяет вопрос, когда преклир просит его об этом, или когда он думает, что преклир ушел куда-то совсем далеко в сторону. Это максимум, что делает одитор на протяжении всего одитинга. Он не делает ничего большего.

И затем он задает вопрос снова и снова… один и тот же вопрос… снова, снова, снова и снова, пока преклиру уже не нужно будет много времени, чтобы отвечать на него. Наконец будет достигнут момент, когда одитор, возможно в двенадцатый раз, спросит: «Что ж, нравятся ли вам собаки?»

А преклир ответит: «О, я отношусь к ним нормально».

И теперь вы получили мгновенный ответ или настолько близкий к мгновенному, насколько это необходимо, чтобы преуспевать в жизни. Это очищение вопроса.

Этот фактор задержки общения невероятно интересен. Это полностью отличается от выкипания, если вы знакомы с выкипанием; если у преклира начинается выкипание… он истратил слишком много обладания. Иначе говоря, он сжег слишком много энергии, и он просто засыпает.

Вы устраняете это, исправляя обладание, более или менее так, как это описано в «Руководстве группового одитора». В нем есть раздел, посвященный исправлению обладания. Кроме того, там есть несколько сессий по исправлению обладания.

Иначе говоря, вы заставляете преклира мокапить некоторое количество энергии в какой-то приемлемой форме и втягивать ее внутрь. И выкипание уходит.

Выкипание… преклир просто засыпает. Это отличается от задержки общения. Задержка общения означает, что он просто увяз. Он алертен, он чувствует себя глупым, он озадачен, он не знает, во что он попал, он пытается ответить на вопрос, но не может связать одно с другим. И это барьер, с которым вы столкнулись. Так что вы должны распознавать это.

И вы должны просто задавать этот вопрос снова, пока преклир не перестанет наталкиваться на этот барьер. Что вы делаете? Вы протягиваете прямой провод — почему этот процесс и называется «Прямым проводом» — от причины к следствию. Одну линию. А когда у преклира задержка общения, он на самом деле проходит через тысячи и тысячи П к С, П к С, П к С… понимаете, тысячи причин, тысячи следствий. Все они перемешаны, перепутаны, они не связаны друг с другом, он проходит по разным кружным путям, он проходит через то и это.

Вот эта стена используется в качестве прерывателя общения. Она помещена между внешним окружением и этой комнатой, и она помещена между этой комнатой и внешним окружением. Это прерыватель общения, вот что это такое. И если вы рассмотрите ее очень внимательно… не так, как физик-электронщик или кто-то, занимающийся химией, пытается рассматривать ее сегодня, говоря, что атом полностью смоделирован, что в нем есть электроны, нейтроны и дебилоны… если вы рассмотрите ее, то обнаружите, что, когда вы посылаете импульс в какую угодно ее часть, вы получаете импульс из всех остальных ее частей. Иными словами, она представляет собой ни больше ни меньше как накоротко замкнутый коммуникационный контур.

Всякий раз, когда в нее поступает сообщение, она имеет тенденцию пробуждать все остальные коммуникационные частицы, содержащиеся в ней. Иными словами, ее действие становится совершенно ненаправленным.

Когда вы смотрите на стену… если бы вы направили на нее луч фонарика, вы обнаружили бы, что лучи даже не отражаются от нее как-то единообразно. Луч падает на поверхность… эта поверхность должна была бы быть зеркально гладкой. И даже в этом случае вы не получили бы полного отражения лучей.

Иными словами, посмотрите, что представляет собой стена. Это прерыватель общения, и она, возможно, состоит лишь из факторов и намерений такого рода: общение должно быть прервано. И для кого-то невероятно плотного это будет одна из вещей, на которых он зафиксирован в жизни. Общение должно быть прервано. Тем или иным образом.

Так вот, один из способов, которым он, вероятно, будет прерывать общение, — это просто говорить что-то в вашу сторону. Брррр-вау-вау, вяк-вяк, без остановки. Ни о чем. Это, кстати, основной признак, позволяющий определить, что преклир устанавливает коммуникационную стену. Он говорит что-то ни к селу ни к городу, его слова не относятся к обсуждаемой теме. Он просто ведет заградительный огонь. Он пытается превратить речь или что-то в этом роде в средство обороны. И это тоже задержка общения, почему я и поднял эту тему.

Вы садитесь, открываете вашу рабочую тетрадь, доходите досюда, приступаете к первому разделу и говорите: «Хорошо. Теперь, пожалуйста…»

А он: «Знаете, я в свое время знал одного мужика, который занимался чем-то подобным, и это была какая-то система йоги, только это была не совсем йога. Это был мой дядя. И он женился на моей тете. И, вы знаете, у моей тети… у моей тети были жуткие неприятности с собаками. У нее постоянно были жуткие неприятности с собаками. И это одна из вещей, которые меня очень беспокоят, поэтому…»

Вы говорите… вы пытаетесь попросить его найти одну стену. Как вам справиться с этой задержкой общения? Это задержка общения. Это слышимая задержка. Как вам с ней справиться? Просто сидите и ждите, пока он не замолчит. А затем скажите:

«Найдите одну стену».

Если вы ответите хоть на что-то из того общения, которое он направляет вам, вы будете втянуты в этот коммуникационный клубок, понимаете? И готово дело. И вы так ни к чему не придете.

Будьте приятными, будьте вежливыми, кивайте. «Угу, угу». Если вы скажете «нет», или что-то еще, или «заткнись», то он выйдет из общения, а вы хотите, чтобы он оставался в общении. Ведь когда он делает это, бог ты мой, до чего же он вне общения.

Как-то раз я проводил кому-то процессинг в течение пары часов, и я подал четыре команды одитинга. Это была довольно знаменитая личность. Четыре команды за первые два часа одитинга. И я просто сидел и ждал, пока он не «спустит пар» настолько, чтобы я мог подать следующую команду. И вот что вам нужно с этим делать. Вы остаетесь в двустороннем общении с преклиром и продолжаете задавать вопрос, пока он не сможет отвечать на него быстро и без дополнительных подталкиваний.

Но каков здесь основной момент? В «Прямом проводе точки видения» и смотрении, каков ключевой вопрос во всей этой штуке? Предположим, вы задавали кому-то вопросы по этому списку и прошли по нему дрррррр, а преклир просто отвечал на все это дрррррр, и у него не возникло никаких трудностей ни с одной частью этого списка, и все же он был слеп как крот.

У этого человека очень временное закупоривание. И в этот момент вы должны задать ему другой вопрос, который звучит просто вот так: «На что в этой комнате вам было бы безопасно смотреть?», «Что вам было бы безопасно нюхать?», «Что вам было бы безопасно слышать?», «На что вам было бы безопасно смотреть? Что было бы безопасно нюхать? Слышать?», «На что вам было бы безопасно смотреть?», «Что вам было бы безопасно нюхать?», «Что вам было бы безопасно слышать?». И преклир каждый раз дает ответ, и внезапно его восприятия включаются.

Самое легкое дело на свете — включить восприятия у преклира. Провести «Прямой провод точки видения», который является просто скрытым методом их включения, или просто спросить: «Эй! На что вам было бы безопасно смотреть здесь? Почему бы вам не закрыть глаза и не найти что-то в этой комнате, на что вам было бы безопасно смотреть».

Вероятно, пройдет много времени, и затем парень найдет одну пылинку, которая, наверное, не уничтожит его, если он на нее посмотрит.

Так что в этом и заключается формула, лежащая в основе «Прямого провода точки видения», и на самом деле — формула, лежащая в основе этой книжки.

Будут другие книги и еще книги, как например одна книга, которая скоро выйдет и которая будет содержать сессию для использования исключительно с отдельными людьми. Она проведет преклира прямиком от начала до самого конца процессинга.

Но это будет книга. Это будет книга. А не рабочая тетрадь вроде этой.

Но вот это — «Саентологическая рабочая тетрадь», и, поскольку в ней всего восемь страниц, она не стоит практически ничего. Именно благодаря таким вещам Саентология очень быстро распространяется и продвигается вперед.

Вы складываете кучу таких штук в карман, кто-то приходит и начинает рассказывать вам обо всех своих неприятностях, а вы просто вытаскиваете одну и говорите: «Вот. Возьми домой и попроси старшего сына читать это тебе». (Смех.)

И что бы вы думали? Это принесет ему некоторую пользу. Это может привести его в паршивое состояние, так что ему придется нанести визит вам. Но в этом случае вы будете экспертом.

Но это то, что нам было нужно: что-то, что люди могли бы с достаточной легкостью проводить друг другу и получать очень заметные результаты.

Конечно, вы понимаете, что процессы из «Руководства группового одитора» можно применять и к отдельным людям. Это, в сущности, рабочая тетрадь другого типа, — более простая, поскольку предназначена для использования на группах.

Но вот эта — «Саентологическая рабочая тетрадь» — сама по себе предназначена для того, чтобы применять ее к отдельным людям. И позвольте сделать на этом акцент: не к группам. Не применяйте ее к группам. Пожалуйста. Только к отдельным людям — из-за задержки общения.

Хорошо.