Спасибо. Спасибо.
Я думаю, сегодня я действительно должен рассказать вам кое-что о Саентологии.
Я постараюсь сделать это настолько доступно, насколько это возможно, но Саентология — это наука о жизни… и вы можете найти все эти определения в наших книгах. На самом деле не существует никакой другой науки или деятельности, которую можно было бы сопоставить с Саентологией, поскольку Саентология как таковая включает в себя все те науки о жизни, которые существовали в прошлом. Это довольно обширный предмет. Поэтому когда кто-то подходит к вам и спрашивает: «Что такое Саентология?», вы тут же оказываетесь в затруднительном положении. Самое лучшее, что вы можете ответить этому человеку:
Но с течением лет… с течением лет было сделано очень много разработок в области технологии. Дианетика была нашей первой наукой, но мы оставили ее. Мы оставили ее, поскольку сама по себе она была не достаточно обширной. Было обнаружено кое-что новое — единица, осознающая осознание; то, чем и является сам человек; то, что смотрит на умственные образы-картинки; то, что действительно является движущей силой по отношению к телу… это было открыто примерно в 1952 году, причем так, что нам было очень легко работать с этим. И когда в поле зрения появился этот новый фактор, мы взяли умственный образ-картинку, описанный в первоначальной науке, Дианетике… обычно мы стирали у преклира умственные образы-картинки, которые зачастую приносили довольно большой вред… но потом мы начали действовать по-другому, мы начали стирать преклира из этих умственных образов-картинок. Вот так просто… Я хочу сказать, что мы действительно использовали такой подход. В последнее время мы, можно сказать, стирали и лишали силы плотные объекты в разуме человека, устраняя фразы и другие восприятия, содержащиеся в умственных образах-картинках.
Итак, чтобы все это не казалось вам чем-то совершенно непонятным… все это очень просто. У каждого человека есть трак времени, и этот трак времени очень точно датирован… если не принимать в расчет большинство кейсов. У человека есть умственные образы-картинки всех моментов его жизни, и эти картинки могут быть хорошими, плохими или какими-то еще, но он действительно создает их и у него действительно есть запечатленный образ окружения, в котором он находился. И если вы пройдете с человеком то, как он спал ночью, то он будет просто поражен, обнаружив, что на протяжении всей ночи он создавал картинки. Между прочим, требуется много времени, чтобы стереть ночной сон… мы проводили такойэксперимент… и мы обнаружили, что в течение всей ночи, когда человек спал, какая-то часть его тела находилась в сознании. Как вам такая бессонница?
Таким образом, у нас есть эта штука, которую мы называем траком времени. Единственная причина, по которой мы называем ее «траком времени», заключается в том, что она представляет собой последовательность пережитых человеком моментов, которые продолжают создаваться с течением жизни.
Так вот, сам он, вероятно, не движется во времени, но время движется вокруг него. Отсюда у него возникает иллюзия, будто существует вчера, и позавчера, и момент, который имел место тысячу лет назад, и что бы то ни было еще.
Вы понимаете, что теория эволюции существует у нас уже очень давно… примерно десять тысяч лет… теория, которую Дарвин очень мастерски описал примерно сто лет назад. И эту теорию эволюции на самом деле никто никогда серьезно не оспаривал. Конечно, тело развивалось тем или иным образом. Если мы просто говорим, что теория эволюции — это теория развития тела, то у нас вообще не возникает никаких споров. Если мы говорим, что тело развивалось от низших форм к высшим, то здесь мы уже можем поспорить. А если мы говорим, что тело развивалось исключительно за счет естественного отбора, то у нас может разгореться невероятный спор, поскольку такое утверждение отрицает всякую возможность выбора: никто никогда не выбирал, какого рода форма должна у него быть… выбор сделали за человека, бросив игральные кости.
На самом деле эта теория является невероятной с точки зрения математика. Согласно статистическим расчетам, идея о том, что все живые формы эволюционировали благодаря случайному стечению обстоятельств, является совершенно невероятной с точки зрения математики, и очень жаль, что Чарльз Дарвин не так уж хорошо разбирался в математике; если бы это было так, то он отбросил бы эту теорию. Существует один шанс… один шанс… из числа, которое можно начать писать маленькими цифрами вверху этой стены, и затем продолжать писать все эти нули прямо до конца стены, и потом на следующей строчке, и на следующей строчке, и так до самого пола, что у кого-либо когда-либо мог развиться глаз в том виде, в каком он существует сегодня. Понимаете, это какая-то фантастическая цифра. Поскольку если вы рассмотрите все «переменные», которые можно обнаружить в самом глазу, то вы увидите кое-что интересное. Знаете, там есть восемь мышц, сетчатка, радужная оболочка, и сложные… люди, которые конструируют фотоаппараты «Роллифлекс», просто играют с песочными куличиками, если сравнить это с тем, насколько сложно устроен глаз. И вот мы обнаруживаем, что эта штука, называемая глазом, повторяется в каждом человеке… вокруг очень много людей. И мы добавляем ко всему этому еще и тот невероятный факт, что эта конструкция может повторяться в одном и том же человеке. И еще тот факт, что у двух разных людей глаза построены по одинаковой схеме и имеют одинаковое устройство. И мы приписываем это случайному стечению обстоятельств? Нет, боюсь, здесь действует какой-то другой фактор.
Так вот, нам не нужно сразу же пускаться в рассуждения о том, что появился какой-то большой тэтан и смокапил всех по одинаковому образцу. Нам не нужно выдвигать такую теорию, нам совершенно не нужно вступать в какие-либо религиозные споры. Давайте просто посмотрим на факты: вы можете видеть вокруг себя людей, вы знаете, что вы человек, и мы обнаруживаем, что человек идет по своему жизненному пути уже долгое время.
Так вот, теория эволюции говорит нам о том, что человек развился из какой-то клетки, которая обитала в море, или что-то в этом роде. Мы этого не знаем, но если бы это действительно было так, то, имея эту идею о траке времени… каждый момент существования последовательно записывается в виде умственного образа-картинки… имея эту идею о траке времени, мы могли бы ожидать — и мы пришли бы в смятение, если бы этого не обнаружилось, — что в разуме человека есть картинки, в которых все это записано. И так и есть, вы можете взять практически любого человека, усадить его и сказать: «Вернитесь на сто тысяч лет назад. На что вы смотрите?» И он расскажет вам самые разные вещи.
Но вы можете проследить этот эволюционный шаблон на траке времени, что довольно интересно. Это поразительное явление. Записи об этом эволюционном шаблоне были у нас прямо под рукой, готовые к использованию, любой мог попросить кого угодно исследовать все это. Не было ничего сложного в том, чтобы сконструировать небольшой электропсихометр, с помощью которого можно было с еще большей легкостью обнаружить все это, чем просто расспрашивая об этом человека. Этот прибор распознает картинки человека вместо самого человека, так что вы знаете, когда тот говорит правду, а когда нет, просто за счет того, что на приборе регистрируется заряд, содержащийся в картинке, и таким образом можно очень легко отследить в обратном порядке эволюционные этапы, которые прошли эти тела. И у нас действительно был этот невероятный шаблон… невероятный шаблон. Но если все это существование собрано на траке времени, то не кажется ли вам, что и все инциденты тоже должны быть на траке?
Так вот, здесь мы сталкиваемся с одной странностью: каким образом получается так, что тело записывает свою собственную смерть? Но я говорю с вами сейчас с научной точки зрения, я не говорю с вами об этом с какой-либо другой точки зрения, и я могу сказать вам, что если вы исследуете чей-нибудь трак времени, то, вероятно, первое, что вы там обнаружите, будет одна из смертей тела. Мы не говорим, что это смерть человека, понимаете, но мы действительно обнаруживаем записи смерти на траке времени, и это дает нам интересный научный факт.
Помните, что мы имеем здесь дело с научным фактом, поскольку это можно наблюдать, и когда эти наблюдения проводят различные люди, все они обнаруживают одно и то же. А когда они изучают и анализируют все это, то в конечном итоге все они приходят к одним и тем же выводам — что это существует.
Таким образом, у нас есть эта невероятная штука — человеческий разум, — который обладает способностью связывать между собой все пережитые человеком моменты. И как… но гораздо более искусно, чем какой-нибудь огромный электронный мозг, он может брать все эти записи, перетасовывать их и выдавать вам ответы в виде связанных между собой и ассоциирующихся друг с другом записей пережитых вами моментов.
Вот человек садится пообедать, его жена накрыла стол зеленой скатертью. Ему не нравится обед. Его разум очень весело говорит ему: «Последний раз, когда ты сел за стол с зеленой скатертью, тебя накормили мышьяком». Разум очень, очень ловко делает все это. Он выдает все эти пережитые человеком моменты, один за другим, и без какого-либо дальнейшего анализа приводит все это в действие на уровне тела. Он не проводит никакого реального анализа данных, все это просто происходит само собой. Это раздражительно-ответный механизм.
Так вот, мы видим здесь раздражительно-ответные механизмы, о существовании которых догадывались психологи; они догадывались, что все это существует. Был один парень по фамилии Павлов, он бил собак, он пичкал их «раздражином», чтобы получить ответную реакцию. И у нас было множество подобных механизмов, и все, что эти люди изучали… позвольте мне высказаться очень язвительно по этому поводу… все, что эти люди изучали, — это разум, раздражительно-ответную машину, состоящую из умственных образов-картинок, которые могут ассоциироваться друг с другом.
Человек может заново пережить что-то с помощью разума, с помощью умственных образов-картинок, так что он может заново пережить прошлое. Все это просто механизм преодоления времени; вот и все, что представляет собой разум. Это механизм преодоления времени. Он не позволяет вам потерять вчерашний день. У вас все еще есть картинка вчерашнего дня. За последний час вы потеряли один час чего-то. Вы потеряли целый час стен, целый час разговора, целый час людей и так далее, не так ли?
Это пессимистический взгляд, и следовательно, разум мыслит пессимистически. Давайте посмотрим на все это оптимистически: давайте посмотрим на все те картинки, на все стены и другие вещи, которые у вас будут в течение следующего часа, на все то, что вы переживете в течение следующего часа. Понимаете? Посмотрите на все те вещи, которые у вас будут. Но разум упускает это из вида, и обычно он очень пессимистически смотрит на вещи, так что он никогда не хранит картинки будущего. Он только выдает вам картинки прошлого. Общим знаменателем всех картинок в разуме, которые оказывают самое большое влияние на человека и сильнее всего расстраивают его, является потеря. Потеря — это общий знаменатель картинок, которые действительно застряли.
Хотя человек может не осознать сразу же, что он в действительности имел дело с картинками потери, после того как вы поработаете со всем этим в течение некоторого времени, он скажет: «Вот почему у меня есть эта картинка заднего двора. Там я потерял своего замечательного кота». До этого времени у него была только картинка заднего двора. Пока он не осознает, что он потерял там кота, он не изменит свою позицию. Вот насколько он смог приблизиться к тому, чтобы иметь кота вчера; картинка его заднего двора, понимаете? Он не потерял задний двор, он потерял кота. А когда кот исчез, человек ухватил взглядом что? Все, что там было, — задний двор. Он сфотографировал его. Он сказал: «Что ж, по крайней мере у меня есть задний двор». Так вот, поскольку он обнаружил, что потерял кота, после того как тот исчез, он не смог создать последнюю картинку кота. Так что у нас нет застрявшей картинки кота, у нас есть застрявшая картинка заднего двора. Совершено элементарно.
Итак, какие существуют процессы, с помощью которых можно компетентно разрешить всю эту проблему разума? Понимаете, мы имеем дело с сущностью тела; на тело могут оказывать воздействие эти умственные образы-картинки, хранящиеся в разуме, и здесь перед нами встает проблема. Поскольку эти старые моменты потери рестимулируются, как мы это называем, и оказываются застрявшими в настоящем времени.
Хорошо, предположим, человек упал с лестницы, и когда он падал с лестницы, у него было такое ощущение, что он вот-вот потеряет тело, так что он создал все картинки, которые он только мог создать. Он схватил эти картинки, и теперь, когда у него есть все эти картинки, у него также есть картинка пораненной ноги, ноги, которую он повредил, когда упал с лестницы. Он ходит, хромая, в течение трех или четырех дней в ожидании, что его нога заживет.
Так вот, человек, который давно занимается Дианетикой, или человек, который сейчас занимается Саентологией, мог бы сотворить небольшое чудо. Если этот парень находится не в слишком уж паршивом состоянии, то этот человек может вернуть его в тот момент, когда он начал падать с лестницы, и он может стереть умственный образ-картинку, в том числе и травму ноги. И бессознательность, которая возникла в момент повреждения, неожиданно появится в поле зрения, а то, что было неизвестным, станет известным — как именно он начал падать, как именно он ударился — все это становится известным, и умственный образ-картинка разрушается и исчезает. И кто-то может очень удивиться, увидев человека, который получил травму и которому провели дианетический ассист через некоторое время после несчастного случая, ведь люди просто не верят этому.
Человек получил ожог… он обжег себе всю руку, она покрылась волдырями и так далее; ему провели ассист, и к концу ассиста у него остался лишь небольшой ожог.
Таково воздействие этого умственного образа-картинки. Просто невероятно, что прошлое имеет большую силу, чем настоящее. Так вот, у этого человека по-прежнему есть рука, но он не верит этому. Его внимание было зафиксировано на обожженной руке, и вот у него есть обожженная рука. И до тех пор пока у него имеется картинка самого несчастного случая, его рука будет оставаться обожженной. Постепенно эта картинка начнет таять, а потом и вовсе исчезнет; когда такое происходит, мы наблюдаем явление, известное как исцеление. Вот что такое исцеление: исчезновение чего-то пережитого.
Так вот, вы можете ускорить этот процесс с помощью Дианетики; Дианетика включала в себя ряд процессов, которые позволяли уменьшить силу этих умственных образов-картинок.
Естественно, если человек получил очень серьезные травмы, то он вообще не сможет поправиться к концу этой жизни. Эта инграмма будет настолько сильной, что он так и не сможет от нее освободиться, если только ее не стереть.
Это дает нам, по сути, основы основ, фундамент, который мы используем в Саентологии. Сегодня саентолог вообще не стирает инграммы… он делает это очень редко. Почему? Что ж, раньше мы убирали из картинок значимость… это была Дианетика. Потом появилась Саентология, и в Саентологии мы обнаружили, что именно смотрит на все эти картинки; таким образом, это вовсе не учение о разуме, это учение о том, что смотрит на все эти картинки. Саентология включает в себя всю технологию, имеющую отношение к картинкам, но в дополнение к этому у нас есть технология, имеющая отношение к тому, что смотрит на картинки. Если картинки оказывают такое сильное воздействие и если их можно стирать, то, само собой разумеется, должно существовать что-то, что на них смотрит. Что же это? Это вы.
У вас может возникнуть вопрос: «Кто такой “вы”?» Что ж, это вы. Очень просто. Кем же еще вы являетесь? Являетесь ли вы Джо, или Биллом, или Мэри? Нет, нет… вы
– это просто вы.
Вы придумываете какую-то идентность, какие-то характерные особенности, какие-то странности; потом вы говорите разуму, чтобы он воплотил в жизнь некоторые из этих условий, и вот у вас есть «вы», личность. Так вот, мы кое-что добавили. Теперь у нас есть «вы» плюс умственные образы-картинки… прошу прощения, «вы» плюс идеи, плюс умственные образы-картинки, плюс тело, и перед нами человек.
Забавно то, что разум в общем-то можно отделить от тела. То есть человек, который занимается Дианетикой, или человек, который занимается Саентологией, может стереть большие участки разума и вытеснить их. Между прочим, никто не страдает амнезией после этого; когда у человека стирают некоторые из этих умственных образов-картинок, у него появляется больше данных, их не становится меньше. Эти умственные образы-картинки скрывали данные. Так что это вовсе не процесс промывания мозгов. Можно сказать… если мозги вообще имеют к этому какое-либо отношение… можно сказать, что это нечто совершенно противоположное раздражительно-ответному механизму, нечто совершенно противоположное. Это на самом деле вкладывает некоторую информацию в мозги. В картинке содержалась определенная информация, вы перенесли ее из картинки в сознание человека.
Хорошо. Когда мы обнаружили, что разум можно так основательно стереть, и когда мы обнаружили, что смотрит на все эти картинки, перед нами встал другой вопрос: как отделить от разума то, что смотрит на разум? И мы получаем одну из высших целей Саентологии.
Заметьте, вы можете взять тело… это чистое колдовство. Я имею в виду, что если бы я разговаривал с кучкой шаманов на восточном побережье южной Кении или в каком-то подобном месте и если бы я рассказывал им обо всем этом, то они сказали бы мне, что я учу их демонологии, они бы испугались до смерти, и у них волосы встали бы дыбом. Что ж, это вовсе не демонология; мы превратили это в одну из самых спокойных и мирных наук.
Итак, у нас есть тело. Так вот, отделить тело очень легко. Бах! – и нет тела. Его хоронят, кремируют, делают с ним все, что только заблагорассудится. Какое разочарование испытываешь, когда обнаруживаешь, что избавился только от тела. Разум улетает в одну сторону, а сам человек, который и командовал парадом, улетает в другую сторону.
Так вот, внешне это выглядело как бах! – тело падает, все кончено. И тут появлялась религия, появлялись разные другие люди и представители других направлений, и они говорили вам, что произошло еще много всего, и что за этим последует наказание, возмездие и подобные вещи… возможно, так и есть, я не знаю. Последний раз, когда я возвращался, никто и словом не обмолвился об этом.
Но это видимость. Однако даже самый хладнокровный коронер в состоянии заметить одну странность, которая появляется в теле после того, как его «бахнули». Оно ведет себя так тихо. Оно просто не шевелится… нет ничего, что могло бы его расшевелить. Тот, кто много раз видел все это, становится способен с первого взгляда отличить человека, который лежит в полной неподвижности, находится в бессознательном состоянии и всего лишь ранен, от человека, который мертв. И тот, и другой неподвижны… это интересный факт… но если вы много раз видели все это, то вы, как правило, можете сказать: «Тот парень вон там находится в бессознательности. Подберите его и положите на носилки». Там лежит еще двадцать человек, но вы даже и близко к ним не подходите; вы знаете, что они мертвы. Что такого есть у этого парня на носилках, чего нет у тела, которое там лежит? Что ж, у того парня, который лежит на носилках и умирает и который, как мы обнаружили, всего лишь потерял сознание, есть разум и дух, тэтан. (Мне не нравится это слово «дух»… его слишком часто использовали в разных значениях. Сюда очень хорошо подошел бы такой математический термин, как «тэтан», понимаете?)
Хорошо. Так что у этого человека есть эти две вещи плюс его тело. Но у мертвого тела… у мертвого тела нет этих двух вещей, и на самом деле оно теряет вес. Это весьма интересно. Некоторые люди приходят и говорят: «Эти умственные образы-картинки являются мыслями, а вот это физическая вселенная, и одно довольно сильно отличается от другого». О нет, это не так. И то, и другое имеет массу, значение, подвижность… это вещи одного порядка. Физическая вселенная может очень быстро оказывать воздействие на умственные образы-картинки, и боюсь, что умственный образ-картинка состоит из такой же энергии, которая передается по электрическим проводам, только, возможно, с другими длинами волн.
Довольно забавно, когда пытаешься понять, что все это такое. Вы поднимаетесь на уровень таких длин волн, как ноль целых, запятая, двадцать пять нулей и пять [0,00000000000000000000000005] сантиметра, это длина волны эстетики или чего-то в этом роде. Я имею в виду, что если выполнить все эти расчеты, то они действительно покажут, что этот материал гораздо легче и что гравитация оказывает на него гораздо меньшее воздействие и тому подобное, но он действительно имеет вес; в этой области проводилось много разных экспериментов. Умственные образы-картинки действительно имеют вес.
Что ж, несмотря на это, что-то забирает эти картинки. Если вы очень тихо спросите мертвого человека, на что он смотрит, то он не скажет вам ни слова. И не потому, что он мертв, а потому, что у него нет ничего, на что он мог бы смотреть. Умственных образов-картинок больше нет. Мы так предполагаем. Не существует абсолютного доказательства этого, но результаты проводимых исследований продемонстрировали, что эти картинки теперь находятся где-то в другом месте. Картинка его смерти улетела куда-то туда. Я не знаю, что именно она полетела искать и почему, и я не знаю, как именно она снова оказывается на этой генетической линии и создает еще одно тело и как эти картинки повторяются и так далее… это загадка, которая может вас интересовать, меня это не интересует. Это даже не представляет важности. Но тэтан, или человек, который командовал парадом, обычно не улетает куда-то туда вместе с разумом.
Разум — это своего рода машина. Его жизненность зависит от жизненности других вещей, и он является настолько живым, насколько вы делаете его живым. Человек, у которого происходит очень активный взаимообмен картинками, играет в интересную игру… он играет в одну небольшую интересную игру с самим собой. Это он изменяет картинки. Это его жизненность наделяет жизнью его умственные картинки. Это он наделяет жизнью все это. Как только он прекращает делать это, все это становится очень тихим и останавливается.
Так вот, куда уходит дух? Почему бы вам не рассказать мне об этом? Почему вы не помните, куда вы уходили? Почему вы не помните, что с вами происходило? Что это?
Что ж, сегодня я могу сказать вам, почему… и это новость. Я могу сказать вам, почему вы не помните этого. Существует определенный уровень ниже апатии, и тэтан может очень легко опуститься на этот уровень… ниже апатии. Это находится ниже уровня, на котором у него возникает эмоциональный отклик. Когда вы начинаете поднимать тэтана по шкале с помощью Саентологии, происходит кое-что очень странное: он погружается в апатию — эээ! И вы говорите: «Ну, эта не такая уж и хорошая техника; она опустила его в апатию». Из-за этого мы не использовали некоторые из самых лучших техник, которые я когда-либо разрабатывал. Это была ошибка в наблюдениях, которую я допустил. Человек находился гораздо ниже апатии, а эта техника поднимала его вверх, и он по крайней мере оказывался на уровне апатии. И если бы мы продолжали проводить эксперимент с этой техникой, то мы бы обнаружили, что человек начал подниматься вверх по диапазону эмоций.
Что ж, насколько хорошая память у человека в апатии? Вы когда-нибудь разговаривали с апатичным человеком? У него очень хорошая память? У него плохая память.
Ладно. Насколько хорошая память у человека в гневе? Если вы спросите какого-нибудь сильно разгневанного человека о том, что только что произошло, он вряд ли расскажет вам правдивую историю. Человек должен находиться где-то в области скуки или энтузиазма на шкале эмоциональных откликов, чтобы он мог помнить что-то без использования картинок. Почему картинки помогают ему помнить? Так вот, это очень интересная мысль, что картинки помогают ему помнить, но так и есть. Для чего ему нужны картинки?
Ему нужны картинки, потому что сам он не помнит. Почему он не помнит? Потому что с его представлениями об обладании, с его представлениями о владении чем-либо, с его представлениями о массе что-то не так. Он осознает только те моменты жизни, когда он обладал какой-то массой. Человек впадает в такую зависимость от массы, он так редко создает массу, он так часто имеет дело с полами и со стенами, что он начинает полностью зависеть от наличия всего этого, чтобы иметь память. Тэтан по своей лени развивает у себя зависимость от массы и зависимость от картинок, и именно из-за этой зависимости ему потом становится трудно помнить, где он был и что он делал.
Следовательно, полное осознание происходящего в настоящем времени — это то, что большинство людей могут очень легко достичь. Если вы даете человеку больше настоящего времени и больше массы в настоящем времени, то он начинает понимать больше. Как это? Почему? Что ж, у него появилось больше массы.
Так вот, соотношение массы и способности помнить — это интересная штука. Приверженцы диалектического материализма были настолько убеждены в этом, что они говорили, будто память, мысли и идеи существуют только при столкновении двух сил и что источником идей является только сила. Это ложь. Сила не является источником идей.
Но вот что здесь происходит. Человек ставит стул и говорит: «Это мой стул». Он вложил идею в стул, понимаете. Теперь это его стул. Но что является для него носителем этой идеи? Это можно сравнить с такой вот ситуацией: кто-то отправился в Африку, и у него было несколько носильщиков и так далее, которые всегда носили его багаж, и вот этот человек возвращается домой, выходит на станции Ватерлоо и говорит: «Где же носильщик?» Носильщик подходит и спрашивает: «Что вам нужно?», а у этого человека только маленькая дорожная сумка весом примерно в полкилограмма, понимаете? Он и представить себе не может, что он будет нести эту сумку до такси. Вы понимаете? Другими словами, он зависит от кого-то еще и полагается на то, что этот человек будет носить груз вместо него.
Что ж, он вкладывает в это идею… каким образом он оказывается в таком состоянии? Он привыкает к тому, что сам груз носит его идеи вместо него самого. Каждый раз, когда он смотрит на стул, он не говорит: «Это мой стул»; он ожидает, что теперь стул будет говорить ему это. Он сказал это стулу, не так ли? И стул должен оставаться в таком состоянии, когда ему это сказали!
Таким образом, вместо того, чтобы самому носить свои идеи и воспоминания, он переносит их в материю, и потом ожидает, что материя отдаст их ему в любой момент. Это как человек, который делает заметки… он делает заметки, заметки, заметки… он никогда не знает, что кто-то сказал, поскольку это знает кто? Это знает записная книжка. В один прекрасный день у него появляется необходимость воспользоваться этой информацией, да только записная книжка осталась дома. Вы видите, как далеко все это может зайти.
Хорошо. Если мы рассмотрим такой предмет, как память, то мы обнаружим, что эта функция была доверена (1) умственным образам-картинкам и (2) реальным физическим объектам. Таким образом, сам тэтан в значительной степени утратил эту функцию… он доверил ее чему-то другому. И потом у него возникает иллюзия, будто он может помнить только тогда, когда ему дают некоторую массу.
Так что если бы вы столкнулись… раз уж мы заговорили о станции Ватерлоо… если бы вы, работая с этим человеком, столкнулись с битвой при Ватерлоо (знаете, если бы вы просто дали ему всю массу, связанную с битвой при Ватерлоо), то он смог бы точно описать вам каждого из своих военачальников, он смог бы рассказать вам о расположении вражеских войск, он мог бы рассказать вам, как зарядить мушкет и выстрелить из него, совершив всего двенадцать или пятнадцать движений… Понимаете, он смог бы рассказать вам все это… но в каком случае это произошло бы? Это произошло бы, если бы вы дали ему всю массу, связанную с битвой при Ватерлоо. О, он рассказывал бы вам это часами. У него просто есть масса; теперь ему не нужно никакое действие. Он мог бы сказать: «Это такая-то и такая-то гряда, а это затопленная дорога и так далее, и там убили моего старого приятеля Бэйтса, и…» Знаете, он может рассказать вам все об этом. Его старый приятель Бэйтс… он не вспоминал о Бэйтсе 150 лет! Почему он не вспоминал о Бэйтсе? Да потому, что он доверил их дружбу с Бэйтсом Бэйтсу. Бэйтс исчез. Все, что у него осталось, — это умственный образ-картинка, но потом и он исчез. Каким образом он исчез? Он оказался очень далеко на траке. Понимаете, он находится позади. То, что происходит с этим человеком прямо сейчас, давит на него гораздо сильнее, чем то, что было вчера.
И что же мы здесь обнаруживаем? Мы обнаруживаем, что индивидуум путает обладание массой со способностью помнить. И для людей, у которых проблемы с памятью, окружение в настоящем времени становится все менее и менее плотным.
Вы можете задать себе такой вот интересный вопрос: насколько длинным является момент настоящего времени? Уходит ли он на две миллисекунды в прошлое и на одну миллисекунду в будущее или он уходит в прошлое только на одну миллисекунду, а будущее вообще не затрагивает? Насколько длинным является этот момент? Или, может быть, он простирается от настоящего на пять минут в прошлое? Понимаете? На самом деле когда мы смотрим на настоящее, мы имеем дело с каким-то отрезком прошлого. И вероятно, самое большее, что вы ожидаете от своей памяти, — это способность помнить то, что было месяц назад. И до того, как появилась Дианетика, никто не ожидал, что вы будете помнить свое детство, никто не показывал вам, как этого можно добиться, и поэтому вы сказали: «Ну, я… много лет назад… я не очень-то хорошо помню все это». Восьмилетний возраст и раньше — вы ничего не помните, или, возможно, помните что-то, но очень смутно. Трехлетний возраст и раньше — это помнить невозможно. Люди, которые занимаются Дианетикой, делали странную вещь: им удавалось добиться, чтобы человек вспомнил все, начиная с момента рождения и примерно до трехлетнего возраста. И все поражались этому… все поражались этому.
Но когда тэтан делает все это, он может очень легко запутаться. Он может взять какую-то другую массу или картинку кого-то другого и сказать, что это его масса или картинка. Таким образом, он приписывает эти умственные образы-картинки неправильному владельцу. Он смотрит на картинки тела, которые он сам никогда не создавал, и говорит: «Согласно этим картинкам тела меня зарезали в битве на Ниле… согласно этим картинкам тела». Что ж, кого-то зарезали в битве на Ниле; вот так мы подходим к этому… кого-то зарезали. У него есть умственный образ-картинка и ощущение в теле, что его зарезали во время битвы на Ниле. Хорошо, прекрасно. Мы никогда не спорим с преклиром в одитинге, но на самом деле он, вероятно, никогда не участвовал в битве на Ниле. В то время у него, вероятно, было какое-то другое тело где-то там. Возможно, он состоял в войсках хедива, понимаете? Он был где-то в другом месте.
Очень забавно поднимать воспоминания северян и южан в Соединенных Штатах. Они все смешались во время войны против мятежников. Практически у каждого, кто имел хоть какие-то родственные связи, были родственники на другой стороне, понимаете. И вот вы возвращаете человека назад по траку до 1862 года, и он говорит:
Прекрасно. Только не возвращайте его еще на шесть месяцев назад, иначе вы найдете картинку, где он, исполненный храбрости, стоит в карауле у Белого дома или что-то в этом роде… в голубой форме. И он говорит: «Что это?» Что ж, этого достаточно, чтобы тэтан бросил все это.
Четкое ощущение того, что ты жив и помнишь что-то, невозможно уничтожить, но у индивидуума могут появиться идеи о том, как нужно помнить что-то, и таким образом он может уничтожить свою способность помнить, временно. Понимаете, он может наложить одну систему на другую.
Давайте возьмем какого-нибудь очень хорошего бегуна и научим его бегать по греческой системе. Теперь, после того как мы очень легко научили его бегать по греческой системе, давайте научим его бегать гораздо, гораздо лучше, давайте научим его бегать по ассирийской системе… это совершенно разные системы бега. Что ж, если этот парень находится в довольно хорошем состоянии, то он, вероятно, все еще будет способен бегать. Но он должен быть в довольно хорошем состоянии.
Так вот, если вы запутаете его, если вы скажете ему, что ассирийская система — это на самом деле греческая система, и если вы дезориентируете его в отношении его методов бега, у него возникнет замешательство. А ему не нравится замешательство, так что он просто бросает все это. И вот в один прекрасный день вы подходите к нему и спрашиваете его, как он смотрит на то, чтобы побегать.
– Побегать? Что это такое?
Другими словами, он слишком сильно погружается в значимости жизни, они перепутываются у него или заменяются одни другими, и он не может быть уверен в своем прошлом, поскольку слишком много людей заинтересовано в том, чтобы так это и было или что-то вроде этого, и тогда он говорит: «Что ж, я просто брошу эту область». И он делает это с помощью постулата.
Один из способов экстериоризировать человека — это, конечно же, застрелить его. Это один из способов экстериоризировать человека, но этот процесс не рекомендуется. Поскольку сегодня вы действительно можете очень легко проводить человеку что-то вроде НИО до тех пор, пока он не начнет управлять телом снаружи.
Так что же это такое? Что это такое? Это более легкий путь, ведущий к спасению.
Я сам кое-что помню о том, каких трудностей стоило спастись несколько сотен лет назад. Это было довольно трудно. «Посыпь голову пеплом», «покайся» и нищета… приходилось очень тяжело, когда вас спасали. Это было нелегко. Я не знаю, спасали ли они людей от чего-то странного. Меня это совершенно не интересует. Не то, чтобы мы обратились к религии этим воскресным днем, мы просто говорим о фактах… исключительно о фактах. Тогда людей привязывали к столбам и сжигали, с ними делали разные странные вещи, чтобы каким-то образом спасти их души.
И человек оказался в интересном состоянии. Теперь он ожидает, что в следующий раз, когда он окажется снаружи и будет смотреть на все это как тэтан, он будет мертв; и поскольку человека очень легко экстериоризировать, убив его тело, мы можем взять любого преклира — и у нас с ним будут трудности, — усадить его и сказать ему, чтобы он был в метре позади своей головы (что преклиры обычно очень легко делают)… хе! И ему станет очень грустно. Почему? Он думает, что он мертв. Последний раз он находился вне тела, не будучи при этом мертвым, возможно, в 800 году нашей эры, понимаете?
Таким образом, он начал зависеть от смерти как от механизма экстериоризации. Вы понимаете? Он зависит от этого. Поэтому у нас есть люди, которые пытаются совершить самоубийство. Зачем? Чтобы экстериоризироваться. Они знают, что это надежный способ.
Когда этот способ терпит неудачу, человек, конечно, начинает зависеть от чего-то еще. Но суть в том, что в представлении людей прошлого столетия смерть стала неразрывно связана с умиранием и спасением. Но человек, который не может оказаться в метре позади своей головы и посмотреть на все это, не будучи окруженным со всех сторон мозгами, находится не в очень хорошей форме.
Так что к чему, в сущности, привела эта пропаганда? Она заставила людей оставаться в своих головах гораздо дольше и гораздо чаще, чем следовало.
Итак, что у нас есть? Что у нас есть? Сегодня в Саентологии у нас есть… нравится нам это или нет, у нас есть это… объяснение всех этих различных религиозных факторов, с которыми человек имел дело на протяжении долгого времени, мы знаем его подлинную идентность, мы практически можем предсказать будущее человека, изучив состояние его кейса, мы можем делать разные вещи, которые люди пытались делать на протяжении очень долгого времени. Но поскольку мы не шаманы, мы просто используем все это, чтобы сделать людей более способными, что, возможно, очень глупо с нашей стороны и, возможно, говорит о нашем слабом воображении. Если вы знаете так много о людях, то вы, вне всяких сомнений, можете разнести их в пух и прах и так далее, но мы знаем также, что это не сошло бы вам с рук, понимаете? Это тоже является частью нашей технологии. Вы разносите в пух и прах очередного человека, и от вас самих не остается и мокрого места, мы это знаем.
Так вот, если посмотреть на то огромное количество информации, которая у нас есть, то кажется довольно интересным то, что все это можно свести вот к чему: как вытащить человека из его головы, если говорить очень коротко. Или как сделать человека более способным, или как сделать так, чтобы человек лучше помнил что-то, или как сделать человека более способным управлять своим телом и так далее. Это можно выразить очень коротко.
Я дал вам общее представление о тех проблемах, с которыми мы столкнулись. А какие существуют решения для этих проблем? Можете поверить мне на слово, индивидуум, у которого нет особых трудностей с массой, может выйти из своего тела (при этом у него будут хорошие восприятия) и посмотреть вокруг. Уже очень многие люди сделали это. Я имею в виду, что это было проверено слишком много раз, чтобы в этом можно было сомневаться.
Хорошо. Так вот, мы можем это делать. Но для того чтобы это было возможно, что нам нужно сделать? Предположим, человек не может экстериоризироваться. Что мы должны сделать? Так вот, вы обнаружите, что когда у вас возникают трудности в контролировании чего-либо, вы начинаете подходить к этому ближе… давайте рассмотрим более конкретный пример: если у человека возникают трудности с тем, чтобы написать букву, он начинает подносить нос ближе к листу бумаги. Таким образом, если у человека были трудности с тем, чтобы контролировать свое тело, то он подходил к нему все ближе и ближе, ближе и ближе, и в конце концов он оказался внутри него… все еще пытаясь контролировать его. Все, что вам нужно сделать, — это потренировать его в контроле тела. Какова анатомия контроля? Начать, изменить и остановить. Вы должны научить его останавливать свое тело, начинать его и изменять, вот и все. Когда я говорю «изменять», я имею в виду просто изменять его положение.
Итак, что это такое? Причина, по которой он оказался в теле, заключается в том, что он не мог контролировать его издалека, и причина, по которой он выходит из тела, заключается в том, что он может контролировать его издалека. Такова Экстериоризация сегодня… при условии, что вы не приводите человека в очень уж паршивое состояние, в том что касается этого фактора, связанного с массой. Он должен привыкнуть к массе, поэтому есть еще кое-что, что вы можете сделать с этим человеком, а именно: вы можете подвести его к стене и попросить, чтобы он посмотрел на стену и определил, что она плотная. Всякий раз, когда он смотрит на стену, он говорит: «Ну, это плотная стена». Она сказала ему это… он не говорил этого. Вы должны добиться, чтобы он привык говорить массе: «Масса…»
Что было самым значимым в том, что он когда-либо говорил массе? Что было самым значимым в том, что масса когда-либо говорила ему? Самым значимым было то, что она является плотной. Это общий знаменатель всего этого; никакой другой значимости больше не нужно. Один из современных процессов заключается просто в том, что вы просите человека посмотреть вокруг и найти вещи, которые он был бы не против сделать плотными, и пусть он просто… пусть он сделает их плотными.
Конечно, он может сказать: «Ну, эта вещь плотная».
«Нет, это не так. Здесь требуется кое-что другое. Вы должны сделать ее плотной», — и этот человек… он, можно сказать, проходит и стирает большое количество моментов, когда он вкладывал мысль и так далее в массу.
А как насчет его разума? Нужно ли разрешать что-либо в его разуме? Что ж, он застревает на этих картинках, иногда он попадает в черный шар, и с ним происходят другие интересные вещи; но вот одна из вещей, которую мы делаем сегодня с человеком: мы просим его лечь, как это мы делали давно в Дианетике, и найти какой-нибудь инцидент, который произошел у него в середине этой жизни… например, когда он получил травму, что-то в этом роде… допустим, у него есть старый умственный образ-картинка автомобильной аварии, которая произошла, когда ему было четырнадцать. Хорошо, мы просим его найти какой-нибудь более ранний момент, и когда он сделал это, мы должны удостовериться, что это не еще одна инграмма, а после этого мы говорим: «Хорошо. Сделайте его плотным», — и он делает.
И мы говорим: «Хорошо. Теперь найдите какой-нибудь момент позже этого инцидента», — он делает это. Мы удостоверяемся, что это не еще одна инграмма, и после этого… мы не позволяем ему находить новые инграммы или новые… «инграмма» — это термин, которым мы называем образы-картинки, содержащие боль… мы не позволяем преклиру делать плотными картинки, содержащие боль, иначе у него сразу же появится соматика, и это отобьет у него желание делать что-либо плотным. Так что мы выбираем какой-нибудь безобидный момент, и мы просим преклира сделать его плотным; мы находим какой-нибудь более ранний момент и просим преклира сделать его плотным, а потом мы находим какой-нибудь более поздний момент и просим преклира сделать его плотным, мы просто перемещаем туда-сюда, туда-сюда.
Понимаете, мы никогда не просим его сделать плотным сам этот момент, содержащий боль. Мы помогаем ему попрактиковаться в этом, чтобы он научился делать умственные образы-картинки плотными. И через некоторое время он справится с этим автоматическим действием, которое он выполнял на протяжении долгого времени, заставляя все подряд… позволяя, чтобы все подряд говорило ему, чем оно является, и после этого у него восстанавливается память, восстанавливается его расчет в отношении жизни, и он снова становится способен помнить что-то без помощи плотных объектов. Почему? Потому что мы устранили у него ощущение, что ему нужно принимать все сообщения, которые направляют ему плотные объекты. И когда мы даем ему эту идею, он приходит в довольно хорошее состояние.
Это и все, из чего на самом деле состоят… все, из чего на самом деле состоят самые важные и эффективные из этих процессов. Но все это можно представить в виде лестницы из трех ступенек… лестница из трех ступенек. Общение, АРО начинается с самого низа и простирается до самого верха. Другими словами, вы можете работать с общением в любом кейсе… в любом кейсе, понимаете, начиная с самого низкого уровня и заканчивая самым высоким. Если вы не можете общаться с человеком, то помните, он мертв. Если вы вообще не можете вступить с ним в общение, что ж, проверьте его температуру, и вы обнаружите, что температура его тела, вероятно, равняется комнатной. Это означает, что он мертв. Я должен дать вам эти небольшие советы.
Так что если рассматривать диапазон, в котором человека можно одитировать, то здесь, с самого низа и до самого верха, мы имеем разные уровни общения. Начиная с уровня 2,0 и ниже, любое общение является для человека плотным. Если что-то не является плотным, то оно не может вступить с ним в общение. Все, что вступает с ним в общение, должно быть плотным. Если вы передадите этому человеку какое-то письменное сообщение, то он возьмет его; если вы скажете ему что-то, он не примет этого. Плотные объекты.
Хорошо. Мы поднимаемся выше 2,0, и общение превращается в согласие. Выше уровня 2,0 реальность больше не является плотной; реальность — это что-то, в отношении чего существует согласие. И мы поднимаемся вверх до уровня 22,0… это произвольная точка на нашей шкале эмоциональных тонов… и мы поднимаемся к… он сказал, что это реально, значит, это реально; он сказал, что это было общение, значит, это было общение. Вы понимаете? Вот и все, что можно сказать о высоких уровнях общения. Человек постулирует, что он сказал что-то.
Кстати, вы когда-нибудь встречали такого человека, который говорил, что он сказал что-то, хотя он этого не говорил, и который начинал очень сильно злиться, если вы говорили ему, что он этого не говорил? Что ж, он общается с помощью постулатов, но иногда это не работает… и иногда он находится на уровне минус 22,0.
Но здесь у нас есть этот интересный диапазон; общение охватывает весь этот диапазон. Так вот, существуют процессы среднего диапазона, они называются процессами контроля, и это просто процессы, в которых работают с «начать», «изменить» и «остановить». Это средний диапазон. Область воздействия этих процессов ограничена; их область воздействия четко ограничена. Они не затрагивают такие низкие уровни, какие затрагивают процессы по общению, и вовсе не поднимаются так высоко, как может подняться преклир, но процессы этого диапазона необходимы.
Так вот, выше этого уровня контроля есть только одна вещь, которая не позволяет преклиру помнить все что угодно и делать все что угодно, и это замешательство. Ему кажется, что в чем-то слишком много замешательства, и он хочет, чтобы это было плотным. Вам нужно помочь ему преодолеть это состояние, когда ему нужно, чтобы все было плотным. Вы должны добиться, чтобы он мог терпимо относиться к замешательству, так что прямо над этим находится диапазон замешательства… способность терпимо относиться к замешательству, которая также является просто способностью терпимо относиться к движению. Люди, которые не способны терпимо относиться к движению, могут сделать очень мало, поскольку большая часть действования заключается в движении.
Хорошо. Мы поднимаемся выше этого, и мы сталкиваемся с процессами другого уровня, и это процессы создания; старый процессинг создания никогда не работал так хорошо, как он работает сегодня.
Вы понимаете, к чему мы здесь идем? Общение охватывает весь диапазон, но это начало, это процессы самого низкого уровня. Затем мы поднимаемся в диапазон контроля. А затем мы поднимаемся еще выше, где мы работаем с замешательством или с движением. Но помните, что контролировать изменение недостаточно. Мы должны поднять человека на такой уровень, где у него не будет необходимости в этом, понимаете? Так что можно сказать, что выше этого уровня находится диапазон неконтроля, но мы называем это уровнем замешательства, поскольку именно такие процессы используются на этом уровне. А выше этого уровня идут исключительно процессы создания, но что находится еще выше? Человек постулирует, что он здоров, и он здоров. Это процессы, в которых вы просто изменяете свою точку зрения. Они находятся на самом верху.
Что ж, вот на такие категории делятся сегодня процессы, и какие бы команды одитинга в них ни использовались, просто помните, что преклир будет проходить любую технику, которая на нем срабатывает. Если он выполняет какой-то процесс с огромной легкостью и у него не происходит никаких изменений — «Спускайтесь ниже, молодой человек».
Куда бы мы ни посмотрели, мы всегда обнаруживаем, что если человек не получил никакой пользы от процессинга, значит, общение одитора не достигало его. Неважно, как одитор выглядел, неважно, как он отвечал или что бы то ни было еще, — общение одитора просто не достигало преклира. Мы проверяли таких преклиров; и мы обнаружили, что это действительно так.
Что является общением для этого человека? Тц! Ого! Я не знаю… пушечное ядро, которое попадает ему прямо в голову? Возможно, для него это общение. Но мы находим какой-нибудь уровень общения, который он признает общением; после этого мы можем разговаривать с ним, мы нашли точку входа в его кейс, и тогда его можно одитировать и поднимать на более высокий уровень.
Дефиниция современного процессинга такова: нахождение… то есть это цель современного процессинга, его модус операнди… и он заключается в том, что вы находите какую-нибудь способность, которая у человека присутствует или почти присутствует, вы находите какую-нибудь способность, которая у человека присутствует или почти присутствует, и потом вы улучшаете ее. Продолжайте вести его дальше и никогда не допускайте, чтобы он удовлетворился чем-то. Вот и все, к чему сводится современный процессинг, и это все, к чему сводится спасение.
Большое спасибо.