Спасибо. Спасибо.

Если я сегодня выгляжу немножко потрепанным и бывшем в употреблении, и если кто-нибудь думает, что исследования Клира отнимают от меня, ребята, исследования ОТ — ого! Да-а, вы думаете это все уже разрешено, а? Как это вы попали в такую беду? Как это я попал в такую большую беду? Ребята, когда вы пытаетесь принять постулаты существа ростом в 190 миль, и когда вы сами ростом только метр восемьдесят сантиметров, или что-то такое, проанализируйте это, это “Где твоя голова?”.

Это очень интересно, но я не — когда вы станете Клиром, я дам вам несколько советов. Ну, быть завязанным на курсе ОТ и проходить его шаг за шагом, вежливо и тихо. Не будьте амбициозны. Я здесь единственное, что можно тратить. Когда со мной что-нибудь случается, говорят: “Хорошо, ему это только на пользу”, и каждый раз, когда что-нибудь случается с вами — это моя вина. Да-а.

Так или иначе, какое сегодня число?

Аудитория: 18-е августа, 16 год эры Дианетики.

18-е чего?

Аудитория: Августа.

Августа.

Аудитория: 16 год эры Дианетики.

16 год эры Дианетики. Спасибо, сегодня вы мне здорово помогли. А что за планета?

Аудитория: Земля.

Земля. Что — да-а, хорошо. Земля?

Хорошо, наверное, есть много вещей, о которых я должен поговорить с вами. Я не знаю в настоящий момент, какие из них были бы более полезны для вас, чем другие статистика Завершений курсов растет, так что я не должен об этом беспокоиться, и кажется, у вас все в порядке на курсе, так что я не должен об этом беспокоиться. Но вот лекция, которую, я думаю, вы сможете использовать в высокой степени обобщения, и это обобщение материалов обучения.

Никогда не было настоящей финальной лекции по материалам обучения, и в этой лекции я ни на минуту не рискну давать вам обобщающую лекцию, которая включит все важнейшие пункты материалов обучения. Их всего несколько. Но есть некоторые дополнительные сведения о материалах по обучению вообще, которые, я думаю, окажутся для вас очень интересными. И это принципы намерения — намерения на протяжении обучения. Это очень, очень важный предмет.

Сегодня, когда преподавание сошло с ума, вы попадаете в серьезные неприятность. Вот одна из причин, по которой совершается столь чудовищное количество самоубийств в университетах. Пропорции фантастические! Они не так высоки, как самоубийства в психоаналитической практике, где они достигают трети за первые три месяца. Вы знали об этом? Ну, по тем или иным причинам это никогда не рекламировали.

Источник этого — Психоаналитическое Бюро *Имеется в виду Американская Психоаналитическая Ассоциация. или как они его называют, в Нью-Йорке. Кстати, мы более или менее покончили с этим вопросом; очень мало что от него осталось.

Но количество самоубийств, совершаемых во французских университетах, является, вероятно, самым высоким в мире, и когда приходит время экзаменов французские студенты разбивают себе головы и выпрыгивают из окон на каждом шагу.

Количество провалов в университетах, не имеет совершенно никакого отношения к тому, какой продукт выдает университет. Эти вещи никак не связаны. То, что эти экзамены так трудно сдать, еще не делает данный университет хорошим. Те, в которых самые трудные экзамены, вовсе не обязательно производят самых ярких студентов. Это не связанные факты.

Есть много других фактов, которые окажутся не связанными наравне с этими, и это потому, что обучение является очень плодотворной областью для тех, кто хочет подавлять. Оно, словно правительство, привлекает подавляющих, как мед привлекает мух, и можно получить все типы подавляющего подавления как в учебниках, так и за кафедрой лектора. В результате нам приходится, когда мы говорим о предмете обучения, обсуждать, является ли сам предмет обучения, чистым для здоровья делом? Является ли предмет, или ее преподавание, — является ли это вопросом этики?

Я расскажу вам о сфере, которая вне всякого сомнения, даст занятие тысячам администраторов по этики на тысячу лет, и это сфера навигации. Я сам некоторым образом эксперт в этой специальной области, но я очень серьезно сомневаюсь, что, приди я в Совет Торгового флота или Бюро Навигации *Условные названия официальных организаций., я сдам сегодня экзамен на мастера в области навигации. Я сомневаюсь в этом очень-очень сильно, потому что это имеет очень мало отношения к навигации. У меня был нелегкий опыт вождения кораблей по океанам безо всякой подготовки, с моим собственным, не соответствующим оборудованием, со вставшим хронометрами и с отсутствием таблиц, и всякими такими вещами, и так или иначе, эти препятствия не поставят вас в положение, когда вы безусловно потеряете свой корабль. Вы все же ведете судно.

Способ, которым вы ведете судно, есть самое важное на экзамене по навигации, и то, что вы ведете судно, есть единственное испытание, которого Старое доброе Море *Старый мореход — персонаж поэмы “Сказание о Старом мореходе” английского поэта Сэмюэла Тейлора Колриджа (1772 — 1834). Здесь — вообще опытный моряк. требует от вас.

Но обычно, когда парнишка только что сдал свой экзамен по навигации и получил “5”, и всходит на борт судна, к которому я имею какое-то отношение, я делаюсь очень беспокойным. Потому что это не говорит мне, что он вообще способен вести судно; это не имеет отношения к навигации. Был у нас такой парнишка, он глянул на штурвал, и говорит: “Вот это колесо! А мне всегда было интересно… — а это бинокль! Это компас! О, Боже! А это телеграф в машинное отделение! Как интересно!”

И я подумал про себя: “Как интересно!”

У человека были “корочки”, он должен был сдать свой экзамен. Но он не достиг даже того уровня, на котором он бы знал окружающую обстановку, в которой он предполагает управлять судном.

Разбейте навигацию на ее основные принципы, у вас должны быть известные элементарные принципы, которые будут просто фактами навигации, и это очень, очень упрощенные, очевидные факты. Например, вес предмет посвящен определению того, где вы находитесь на земном шаре. И в виду того факта, что земной шар также включает скалы, отмели, и массы земли, а также есть бурные места, менее безопасные, чем другие, и есть тихие места, в которых вам лучше заплывать, все это делает несколько важным то, чтобы вы знали, где вы находитесь.

И в виду того факта, что море есть водная поверхность, которая скрывает вещи, находящиеся даже в нескольких дюймах ниже ее, — я помню, как однажды шел на корабле в совершенно прекрасный полный штиль и все шло отлично, и порт был виден, и видно было чайку, идущую по воде! Не кажется ли вам, что в этот момент я слегка побледнел! Потому что приливные течения *Приливное течение: — здесь: резкое возрастание скорости приливного потока, обусловленное разломами и сдвигами в строении дна, там, где глубина воды резко увеличивается, если падает, как над подводными каменными рифами., из-за шторма пошли в сторону, противоположную указанной в таблицах приливов, так что глубина на отмели прямо рядом со мной была не 20 футов, а один дюйм! Видите — предполагалось, что в это время там будет глубокая вода.

Следовательно, все навигации, совершаемые только при помощи математических действий, могут помочь вам только в одной вещи — забросить вас на рифы. Будьте в этом абсолютно уверены. Потому что весь предмет посвящен знанию того, где вы находитесь, и далее эта вещь не идет ни рядом, ни параллельно и не пересекается с предметами, с которыми вы не предполагаете знакомиться или общаться. Это легко. Затем у нас есть еще несколько фактов, то, что звезды не слишком подвижны, и скалы и мысы не слишком подвижны, а солнце — оно движется очень размеренно, а луна движется беспорядочно, но очень размеренно; можно предсказать ее беспорядочности. И вы можете смотреть на эти вещи, и если у вас есть хронометр, который как оказался заведенным, или вы можете получить сигнал точного времени откуда-нибудь, вы в норме можете определить, где находитесь на земном шаре, по отношению к небесным телам, или, если пилотируете самолет, опознавая массы земли. Это действительно все, что содержится во всем предмете.

Теперь вы понимаете что-нибудь в этом предмете?

Аудитория: Да.

Уверяю вас, что сейчас вы понимаете в этом предмете куда больше, чем первокурсник-гардемарин *Гардемарин: курсант военно-морского училища. в Мореходной Академии. Потому что ему дали книгу под названием Даттон *Даттон — учебник, написанный капитаном Бенджамином Даттоном (1883 — 1937) для среднего командного состава , обучаемого в Военно-Морской Академии США. Впервые опубликован в 1926 г.. Даттон — это библия. Даттон, может, и был вначале хорошим учебником, но он попал в руки адмиралов, и его без конца переписывали.

Далее, Азбука Навигации Микстера *Микстер — Джордж У. Микстер, (1876 — 1947), полковник ВВС США, автор “Азбуки навигации”. была элементарным учебником, которым пользовались офицеры, не попавшие, не попавшие на рифы во Второй мировой войне. Он опубликован в 1940 году; стал библией молодых офицеров Второй мировой войны. И теперь он — Микстер умер — теперь он в процессе переписывания адмиралами. И когда я прочел его однажды — я просто взял один экземпляр и прочитал его — “Это не похоже на Микстера”.

Так прошлой ночью я взял мой экземпляр Микстера времен Второй мировой войны, и свеженький экземпляр Микстера, который только что вышел из печати, и читал их страницу за страницей одну против другой, и они существенно различаются! Слова стали длиннее.

Боудитч *Боудитч — справочник по навигации, “Американский практический навигатор”. Название существует с 1802 г., когда первый справочник такого рода был написан Натаниэлом Боудичем (1773–1838), американским математиком и астрономом. подвергается этой операции так много лет, что из крошечной книжечки, опубликованной в конце восемнадцатого столетия, с таким простым языком, что даже кок Боудитча мог вести судно после похода в Китай, превратился в учебник в три или четыре дюйма толщиной, утомительно заполненный синусами, косинусами, хаверсинусами *Хаверсинус — определяемая по специальным таблицам величина, используемая при навигации., таблицами траверсов *Траверс: зигзагообразный путь судна, вынуждаемого плыть различными курсами при встречном ветре. Если судно идет против ветра из пункта А в пункт Б, оно будет плыть туда-сюда зигзагом вдоль этой линии. Таблицы траверсов, напечатанные в книгах по навигации, дают моряку действительное расстояние, которое он прошел по пути от А до Б, если он знает курс и расстояние, которое он проплыл на каждом участке зигзага., уравнениями и прошли безумными вещами. Он стал необъятной книгой таблиц. Если не знают, что делать с навигационной таблицей, ее пихают в Боудитч''. Сейчас это официальный учебник Военно-Морских Сил Соединенных штатов. Мне представляется, что есть вещи в Королевских *Т.е. в Британских. Военно-Морских Силах, которые прошли такую же эволюцию.

Но главное, что я хочу сказать: вы сейчас, возможно, думаете, что кто-нибудь должен обратить внимание на такой предмет — отсутствие знаний в котором убивает людей. Благодаря отсутствию навигации можно умереть ужасно быстро, а иногда не так быстро, но очень. Вы могли подумать, что они могли бы сделать все, чтобы это было проще. Да, это правда, что они ввели более простые методы привязки к звездам, но их учебники столь сложны, что когда я впервые взял экземпляр учебника морской академии по навигации, Даттон, и прочел первые четыре предложения, я прочел их еще раз, они по-прежнему не образовали никакого смысла, я прочел еще раз; и я положил книгу, и вот как далеко я продвинулся в Даттоне. Много лет спустя, много лет спустя, я еще раз прочел первые четыре предложения, и обнаружил, что если вы эксперт-навигатор и вам не нужна никакая информация никакого рода по этому предмету, первые четыре предложения Даттона образуют смысл.

Я думаю, что это очень интересно.

Энциклопедия Британника, в своих самых ранних изданиях, — очень простая энциклопедия — очень интересная. Я не люблю изданий позднее одиннадцатого, потому что вы найдете какую угодно вещь в изданиях вплоть до этого, написанной очень просто. Они все написаны на той основе, что человек берет энциклопедию потому, что не знает некоторых вещей, и захочет глянуть и найти быстрый краткий ответ. Позднейшие издания Энциклопедии Британника, к моему сожалению, публикуют статьи по предмету ландшафтных садов, в которых только ландшафтный садовник может разобраться или быть заинтересован. Мы попали в мир эксперта.

Затем, эксперт, при написании учебника, очень часто сходит с ума. Прошлой ночью я развернул учебник по предмету — я в этот раз использовал навигацию вместо фотографии. Так же как я использовал последнюю прежде, просто чтобы иметь параллельный предмет — я раскрыл учебник по предмету оснастки круизных яхт. О, очень, очень авторитетный текст, очень современный, и там была глава о биноклях. Так я заглянул в эту главу о биноклях, а это просто страница за страницей за страницей за страницей — о биноклях. Это очень интересно, потому что рассматривает это со времен Галилея *Галилео Галилей (1564–1642): Итальянский астроном, математик и физик, в 1609 г. впервые провел астрономические наблюдения с помощью телескопа.. Вам рассказывают, не особенно вдаваясь в подробности, но обильно оснастив рассказ разными сложными формулами, как построить телескоп Галилея. Я думаю, это очень полезно; я так и вижу себя на яхте, посреди Тихого океана, строящим телескоп Галилея. Так и вижу.

Хорошо, еще можно понять, что он начинает с этого момента, и сказать: “Хорошо, можно поместить это в первый абзац”. Нет, он помещает это в первые две-три страницы. И отсюда мы идем к преломлению света стеклом, и к разным сортам стекла, и как сделано стекло, и мы продолжаем и продолжаем и продолжаем возиться с формулами, с помощью которых вы шлифуете стекло. Я так и вижу себя, возле Алмазной Головы *Алмазная голова: геодезический знак возле побережья Вайкики, приморский курорт Гонолулу, Гавайи. (Геодезический знак: наземное сооружение (в виде столба, пирамиды, и т.д.) или подземные бетонные монолиты, которыми обозначаются и фиксируются на местности точки, положение которых в известной системе координат определено геодезическими методами.) в Вайкики, размышляющим о том, какой бинокль мне взять: “Давайте посмотрим, какая формула лежит в основе стекла этого бинокля?” Глупо!

Так или иначе, это так и продолжается на этом сумасшедшем уровне, и в конце завершается выводами безо всякого предисловия какого-либо рода, и которого следует, что яхтсмену нужен бинокль типа 7 х 50: авторитетный вывод, основанный на всех оптических формулах. Яхтсмен — не оптик. Как он поймет, для чего все эти формулы? Совершенно полоумные!

Но правда насчет этого материала заключается в том, что эта глава не содержит следующего: как сохранить, предохранить от воды и очистить оптические приборы, используемые на море — и вы можете лишиться ваших стеклышек очень быстро, если вы этого не знаете; как подобрать к вашим глазам те самые очки, которых требует ваше зрение, и быть способным при этом пользоваться биноклем, который вы внезапно подносите к глазам, с тем, чтобы не терять времени — этого там не содержится. Не содержится того факта, чтобы в маленьких судах вибрация и качка бывает такой, что тряска окуляров делает почти невозможным определить номера буев, или идентифицировать, или прочесть названия кораблей на любом расстоянии, если вы используете слишком сильные стекла; а 7 х 50 будет неизбежно расплываться при движении на маленькой яхте. Это вообще оптика не для яхты. То, что вам нужно — трех-или четырехкратный для маленькой яхты, и тогда вы сможете прочесть номера буев. Таким образом, даже его вывод был неверен.

Потрясающе! Он потратил впустую все эти страницы. Но у кого-то так складываются дела, что он не может жить без бинокля, и он узнает все эти вещи, которые — тупые, свежеиспеченные, неподготовленные рулевые могут делать с биноклями, он использует бинокль во всех обстоятельствах, и обнаруживает, что то, этот что малый написал, не имеет никакого отношения к предмету вообще.

Но подождите минуту. Подождите минуту. Малый, который использовал бинокль годами при любых обстоятельствах, не нуждается в учебнике, не так ли? И если этот учебник не информирует пользователя ни о каких данных, которые понадобятся ему для того, чтобы пользоваться....Что это? Ого! Здесь больше, чем кажется. Значительно больше, чем это видно на первый взгляд.

Давайте почитаем несколько книг, выхваченных с полки наугад, по предмету “море”. И если вы не будете очень умны — и не будете Саентологом — вы не заметите, что все, о чем они говорят, — гибель. Вам просто последовательно говорят, страница за страницей за страницей за страницей, как все это губительно; как вам нужно делать вот это, и это потому, что что-то еще должно произойти, и как вам нельзя делать то-то и то-то, потому, что что-то еще должно произойти. Тщетно вы пытаетесь вычитать, как сделать лишние пол-узла скорости при вашей парусной оснастке. Но вы прочтете все о том, как движется передняя часть паруса, как она прикреплена к мачте, — не буду вдаваться в технические подробности — как эти маленькие диковинки, которые они ставят на парус, поднимаются до направляющей Маркони *Направляющая Маркони – металлическая направляющая на мачте парусного корабля, при помощи которой парус крепится к мачте., как паруса рвутся в шторм и надуваются с боков, и это заставляет людей лезть на мачты, что само по себе невозможно.

И если вы много прочтете вот такого, вы не пойдете в море; вы струсите до оцепенения, просто струсите до оцепенения! И даже у человека со значительным опытом от этого побегут мурашки, но он не замечает этого, и он начинает постоянно ходить в море, и получает своего рода полу истерическое состояние ума. Прекрасный погожий день, он в море, на середине пролива в 50 миль шириной, где нет никаких кораблей в поле зрения, а он беспокоится по поводу своих азимутов *Азимут: от арабского as sumat — “направление” — навигационный термин для обозначения позиции небесных тел по отношению к другим вещам. Их можно измерить корабельным компасом или, что более обычно, найти в таблицах “Энциклопедии навигатора”. Азимуты — жизненно важные факторы в определении местоположения кораблей при навигации по звездам., или по поводу того, не изменился ли с тех пор, как судно было в сухом доке *Сухой док: док, из которого можно откачивать воду. Используется для ремонта и постройки кораблей., наведенный магнетизм *Наведенный магнетизм: так называется та магнитная сила, которая возникает в корабле во время постройки. Она создается в процессе битья молотом, сгибания и скругливания металла в магнитном поле Земли. Распределение магнетизма зависит от магнитных сил Земли в данной местности и от направления киля при постройке; его наведение пропорционально степени силы, с которой обрабатывался металл. корпуса; и правильно ли он считывает показания компаса, и надо ли ему — о, просто ужас, ужас, ужас, ужас, ужас, ужас. Он никогда не присядет и не скажет “Как здорово!”

Если вы хотите впасть когда-нибудь в истерику, читайте береговые лоции. Как легкое чтение; для тех, кто любит рассказы об ужасах, это именно то, что рекомендуется.

Я помню, как я однажды обдумывал большой переход с Аляски, безо всякой поддержки посреди зимы рвануть через дикие просторы Тихого океана напрямик в калифорнийский порт на экспедиционном судне не имея ничего за спиной. И я сел здесь, а мой товарищ вон там, и оба мы читали, у нас было два экземпляра одной и той же береговой лоции, и мы просматривали ее всю до конца, — нет это не была та же самая лоция, у него была британская, а у меня американская — и мы ее читали.

Следовало, что в 500 милях от берега существуют фантастические течения, и когда вместе приходят ветер и туман, потому что ветер приходит с туманом одновременно, в середине декабря и в январе, вы можете совершенно твердо рассчитывать, что они вас разорвут на части, утопят, зацепят, потащат, заштилят, запутают и, в общем, покончат с вами. И это было так плохо (это было куда хуже, чем я говорю), это было так плохо, что он и я сели там, — это была совершенно черная темнота кругом в самый полдень, и мы собирались предпринять этот поход, и так или иначе мы уже думали, что придется крепко помучиться с этим — но мы вдруг оба одновременно разразились истерическим смехом. Ничто не могло быть хуже, ну ничто! Британская лоция, американская лоция — ничто не могло быть так хуже!

Однажды я читал об ужасном приливном течении, это было приливное течение, и там рассказывалось, как затонул канадская канонерская лодка, и погибло 200 человек, и что эта приливная волна каждый раз шла со скоростью 16 узлов, когда прилив сменялся отливом и наоборот, а посреди была большая скала, которая раскалывала корабли на части, но была видна ночью, потому что в воздух поднималась водяная пыль!

Ну, в норме вы можете пройти через такие вещи, когда вода спокойная между приливом и отливом. Я ходил там при такой стоячей воде, и кок все время, пока мы шли через это место, готовил горячие оладьи и носил их ко мне на мостик, потому что я там сидел и завтракал, все время, пока мы шли через это место с безумными приливными волнами.

Я проскочил однажды другое место с приливным течением, в теснине, где “любой, кто вошел сюда, практически утонул, но иногда корабли отскакивают от боковых сторон отвесных скал, и каким-то образом остаются на плаву”. И я был посреди этой штуки, и посреди ночи, потому что была ошибка в американской таблице приливов, ошибка в два часа — и я попал туда не во время стоячей воды, а во время приливной волны, и вода шла просто кипящей, белой, и, ребята, я вошел туда на парусном судне и оказался внутри прежде, чем я успел сделать что-нибудь еще. И огни салона освещали трещины в скалах, так близко, что можно было видеть мох; и румпель *Румпель: рычаг на верхней части оси руля, служит для перекладывания (поворота) руля на малых судах. лопнул, и мы остались без румпеля. Тогда я установил запасной румпель посреди всего этого, и перевалил судно на другой борт, и вдруг обнаружил, что мы проскочили. И я понял еще кое-что: Мне действительно никогда даже не нужно было знать об этом мельничном потоке *Мельничный поток: течение воды, вращающее мельничное колесо; употребляется метафорически для описания быстрого и мощного потока воды. вообще, я бы проскочил это на стоячей воде, на высокой воде, любым другим способом, не важно, что течение было быстрое, в любом случае судно проходило. Зачем я изучал таблицы приливов? Потому что там быстрое течение! Вы поняли идею?

Хорошо, конечно, это очень хорошо знать все эти опасности, но вот что сделал капитан Индианаполиса — он был капитаном военно-морского флота США, у них были нашивки, что шли до самых фуражек; и этот малый ввел крейсер Индианаполис через ту первую теснину, о которой я вам говорил, и местные лоцманы предупредили его об этом, и он прочел все таблицы приливных волн, и он был выпускником Военно-Морской Академии, и я безусловно уверен, что он был человеком большого опыта, и так далее — и он получил всю эту информацию, потому что каждый раз, когда их повышают в чине, они должны сдавать полный экзамен по всему на свете. Я уверен, что он получил всю эту информацию, он — студент-отличник в любом случае. И он поставил Военный Корабль США Индианаполис поперек пролива на полной скорости, так что его корма застряла на одной мели, а нос на другой. Так он сделал. Я за всю свою жизнь не узнаю, как он ухитрился это сделать.

Но если вы просмотрите эти учебники очень внимательно, вы обнаружите, что большинство из них просто говорит вам, чтобы вы не ходили в море, что это очень опасно; и человек, который изучает их очень, очень серьезно, и полностью их придерживается, в конечном счете теряет вкус к походам в море и не больше туда идет.

В этой области сплошь присутствует подавление. Конечно, это очень мило с их стороны сказать вам, что если вы загрузите судно газом бутаном, и зажжете спичку, то судно взорвется. Мы очень рады это узнать! Очень мило знать, где находятся скалы, но давайте не будем сосредоточиваться на них до конца наших жизней. Давайте также укажем, где находится открытая вода, по корой легко плыть; но мы никогда об этом не слышим; мы слышим только о скалах.

И мы можем, следовательно, взять любой предмет и описать его в учебных целях как подавляющий предмет.

Вы хотите сообщить людям об опасностях; иногда вы можете сказать им это слишком легко, это правда. Например, я не люблю говорить людям — здесь две крайности — я ненавижу опускать ту мысль, что если вы выполните неверно Поиск и Обнаружение *Поиск и обнаружение: процесс, выявляющий человека или группу, которая подавляла или подавляет преклира. Сокр.: П и О, вы можете сделать вашего преклира просто больным. Вы получаете неправильную Подавляющую Личность *Подавляющая личность: человек, который деструктивно антисоциален и который подавляет (давит, угнетает, делает слабее) других людей в своем окружении. Сокр.: ПЛ., человек может заболеть, он может сейчас заболеть, потому что вы рестимулировали правильную ПЛ, и это то, что заставило его заболеть. Это не вы не делаете его больным таким образом. Я могу вам рассказать это, но теперь, продолжая неистовствовать и декламировать, и описывать Саентологию и Дианетику только как не сделать что-то не то, и описывать П и О только как не сделать что-то неправильно; неправильно, при том, что вы обязательно будете это делать, я могу вызвать в вас такое состояние ума — не говорю, что я это сделаю — но вы можете попасть в такое состояние ума, благодаря которому вы, вероятно, никогда не сделаете П и О, потому что это слишком опасно. Интересно! Вы можете совсем струсить сделать его правильно, потому что это так смертельно опасно.

Вот так вы можете исказить предмет и сделать его подавляющим. Это подавляющая интерпретация предмета. Мы можем просто постоянно говорить: “Люди заболеют, если вы проведете с ними П и О, и если вы не сделаете то-то и то-то; установите свой э-метр, иначе люди заболеют, и ваш э-метр должен быть настроен, и ручка настройки должна быть такой-то и такой-то, потому что иначе люди серьезно заболеют, и это будет ваша вина как одитора. И тогда–” и так далее, и никогда не будем говорить о тех, кто выздоровел благодаря П и О, мы говорим только о том, как больны они будут, если вы сделаете что-то неверно. Так это делается слишком опасным.

Вот что сделали это в области разума, сумели запугать — Подавляющие Личности на треке действительно сумели всех отпугнуть от глубокого исследования вопросов разума и души. Вы снова и снова слышите, как это опасно. “Не смей валять дурака с разумом!” Совершенно верно. Если речь идет о том, чтобы лезть в мозг с топором мясника, но вы не должны валять дурака с разумом!

Я так насытился по гордо в 1950 году психо-анали-тиками, которые рассказывали мне о том, как опасно валять дурака с сознанием. Но наконец я более или менее отверг это со смехом, потому что посмотрел, а кто, собственно, это говорит. И когда он говорит “валять дурака”, ребята, он имеет ввиду валяющихся вокруг дураков, потому что я обнаружил, что он не может изучать Дианетику; он не может этого сделать.

И знаете вы, что наше главное отличие от обучения психоаналитиков, и психиатров, и врачей-медиков на самом деле основано не том факте, что они, нам вообще антипатичны. Факт то, что они, похоже, не способны воспроизводить *Воспроизводить: воспроизведение — это причина, расстояние, следствие, с тем же самым в следствии, что было в причине. (5411КМ01) учебные материалы. И это просто так трудно, так тяжко. Человек приходит с улицы, вы можете научить его Курсу общения за неделю. Но психолога вы будете учить Курсу общения что-то около шести или семи недель. Приблизительно. Потому что малого очень подавляюще учили. Он не может больше воспроизводить в этой дисциплине. И это против всего, чему его учили. Так все это продолжается вкривь и вкось, и у него предвзятые мнения, и ему нужно на самом деле Средство Б *Средство Б: Саентологическая техника, которая отыскивает и улаживает прошлые предметы изучения, сочтенные подобными текущему предмету, чтобы прояснить непонимания в текущем предмете или состоянии. из Книги Средств выправления кейсов *Книга средств выправления кейсов: пособие, написанное Л. Роном Хаббардом, по вопросу трудностей в кейсах и их исправления.'', вот что ему нужно.

Подавляющий предмет, таким образом, ставит мины-ловушки обучению, и вся работа, которую вы положите на то, чтобы кто-то знал свою алгебру, и так далее, может быть полностью потеряна, потому что у него нет учебника, который научил бы его алгебре. Видите? То, что нужно — это повышение качества учебных материалов теми, кто пишет материалы для изучения.

Малые будут стараться, будут сильно стараться. Я прошлой ночью читал книгу об океанских круизах. Это было прекрасно. Это не было об океанских круизах, это были Советы по Прибрежной Навигации, и там говорилось: “Вот что вам следует использовать, если ваша команда необучена”, что-то вроде этого — “и гораздо безопаснее, если у вас будет радиокомпас”. Радиокомпас? Он начал с того факта, что его работа будет понятна всем, это было условием, с которым он писал свою работу, и в первых нескольких предложениях есть слово “радиокомпас”; и нет его дальнейших объяснений нигде и никакого рода. Так, просто для забавы, я поднял разнообразные тексты по навигации и экипировке судна, чтобы узнать, где я могу найти радиокомпас — рисунок, определение; я поднял два или три мореходных словаря, пытаясь найти определение радиокомпаса. Не существует. Очень плохо, очень грубо. Это был парень, который пытался честно сделать свою работу, и он забуксовал, потому что не знал, что нельзя использовать слово, которого люди могут не знать.

В Дианетике и Саентологии мы постоянно натыкаемся на тот факт, что мы выходим за пределы ограничений языка. Английский язык не допускает определений к неизвестному подлежащему. Понимаете? Я имею в виду, если кто-то хоть что-то знает ничего о какой-то из этих вещей, видите, хорошо, они должны быть названы, что, к несчастью, дает множество номенклатуры и так далее, без чего мы были бы совершенно счастливы. Мы должны располагать ею, потому что этого нет в языке.

Затем, как-нибудь психоаналитик пытается перевернуть это, или психолог пытается перевернуть это, пытаясь приспособить к собственной номенклатуре, и вы получаете реальную причину того, почему отдельные вещи, которые могли называться старыми терминами, больше не могут так называться, и это потому, что у него совершенно другие определения, и его определения противоречат другим определениям на его собственном поле, почему они и не знают, о чем говорят. Так, это совершенно запутанная область. Затем, там, где у них были какие-то слова, слова, не означавшие того, что, как предполагалось, они должны обозначать, видите, и здесь есть спор об определениях этих слов.

Итак, решением этого было в действительности превращение глаголов в существительные, где это возможно, для использования номенклатуры, которая была выразительна до какой-то степени по отношению к тому, что отображала. Теперь, не зная учебного материала, если материал был написан изначально, было невозможно приложить все это, вернуться к началу и упорядочить это от начала до конца. Теперь, это был бы очень, очень долгий и трудный участок пути. Это был бы тяжкий участок пути, если пытаться переписать все на всем протяжении этой линии.

Затем, мы страдаем до такой степени, что у нас нет даже словаря. У нас нет настоящего словаря к настоящему времени, и это потому, что каждый раз я получаю копию словаря, и так далее, я должен сам проверять все до конца, и я замечаю, что сам делаю изменения и исправления в нем; и таким образом я должен работать очень напряженно, видите, над ним, и кроме того еще кто-то работает над ним; и это главный проект. И как раз примерно в то время, когда я начал, видите, некоторый — много уже было сделано, и затем мне пришлось пройти все с исправлениями — пришло что-то другое, что-то потребовало моего времени полностью, а это осталось несделанным. И этот словарь: Рэг им занимался, мы возились со словарями не знаю как долго, пытаясь сделать вам словарь.

Да, это суровая работа. Это самая суровая работа. Но вы можете обнаружить, что почти все определено в том тексте, в котором это первоначально появилось. Следовательно, если вы охватили все данные, вы получите и весь язык. И это одна из причин того, почему я сказал, что студенту Сент Хилла лучше вернуться к исходным методам обучения; а исходный метод обучения в том, что вы легко охватываете все это. Вы легко охватываете все это, и затем заканчиваете тем, что хорошо схватываете совершенно весь предмет. И затем, что вам действительно нужно было знать, ну, вы затем вы выучили до звездного уровня. Но объем был тем, чего это требовало.

Теперь, конечно, вы против того, чтобы не знать, где слово было использовано изначально, а есть, вероятно, очень много утрачиваемых пленок. Не представляю, чтобы было много пленок Вичиты. И я знаю, что или мало, или совсем нет пленок Элизабет, которые сравнили с лекциями, это было по восемь часов лекций каждый день на протяжении многих дней; пять часов занимала рутина, изучение различных классов и объединений. Но это сразу создает нам трудность. Но мы достаточно умны, чтобы знать, что есть такая трудность.

И теперь, то, что я собираюсь сказать вам, должно разрешить ее до весьма замечательной степени, и это предмет намерений в обучении. Для какой цели вы учитесь? Затем, до тех пор, пока вы не проясните это, вы фактически не можете совершать разумной деятельности такого рода.

Теперь, большинство студентов учится для экзамена. Это недомыслие, совершенное недомыслие. Вы не собираетесь делать что-то с экзаменатором. Вы сидите здесь, учась для экзамена, учась для экзамена, учась для экзамена: “Как я это изрыгну, когда мне зададут известный вопрос? Как я отвечу? Как я пройду контроль?”

Ну, это очень трудно, сохранить “покажи” и “пример”, и “очисти” в экзамене. Гораздо легче скатиться к “Как это сказано в бюллетене?”, видите, и получить прямое цитирование самого материала, тогда как фактически это не настоящий экзамен, потому что промах, который может быть обнаружен с образованием в университете, спор, который может произойти у практического человека с академически подготовленным человеком, когда он впервые сталкивается с ним на этом предмете, и ему нужно полностью познакомить его с ним — знаете, как малый, которого не было здесь, потому что он строил дома долгое время, и он совершенно внезапно получил помощника, только что подготовленного в университете по строительству домов: Он сходит с ума! Малый вообще ничего не знает по этому предмету. Он изучал его годами, но ничего о нем не знает; и он не знает, почему это.

Хорошо, я могу сказать вам, почему это так, потому что ребята, которые только что прошли через университет, изучая все материалы для того, чтобы быть проэкзаменованными по ним; он не учился для того, чтобы строить дома. А малый, который отсутствовал здесь, будучи на практической линии необязательно превосходит их на длинной дистанции, но он безусловно способен совершать строительство домов, потому что все это обучение находится на основе “Как я прилагаю это к строительству домов?” Каждый раз, когда он берет рекламку, или литературу, или что-то еще, он повторяет на протяжении всего чтения вопрос: “Как я приложу это к тому, что я делаю?” И это — основа и важная разница между практическим обучением и академическим обучением.

Схоластическое или академическое обучение не очень ценно. Зачем вам прогонять малого через курс и заканчивать тем, что на другом конце курса он окажется неспособным одитировать; это потому что он, фактически, учился для экзамена. Он не учился для того, чтобы прилагать это к людям. Так он кончает с неприложимым материалом. Это очень жаль. Это вот почему вы проваливаетесь в практике после сертификации, и это вся причина.

Теперь, если малый учился просто ради экзамена, ему необязательно нужно знать точное значение всех слов. Он может своеобразно истолковать это так, как ему приятно и спихнуть его, потому что он может включить слово во всеобщность его предложения, и просто цитировать предложение, если ему задали вопрос, и ему действительно не надо знать значение слова. Поэтому он стремится задвинуть материал вон туда, и вроде как ему нечего делать с этим материалом, пока он его изучает, потому что он просто может выболтать И это объясняет студента, способного выболтать материал столь прекрасно, но ничего не знает о предмете.

Смотрите, вы говорите ему: “Точка опоры рычага”, и он не знает, что такое точка опоры рычага. У него нет ключа. Но он знает, что это подходит в предложение, которое гласит: “Закон точки опоры рычага тра-та-та-тра-та-та-тра-та-та”, так что он может записать это тра-та-та, и знает, как решать эту точку опоры, потому что есть формулы, которыми это решается: расстояние масса и так далее; так что он просто прилагает это к той проблеме, которую ему дали: “Тра-та-та, тра-та-та, р-р-р-та, вот оно”.

Однажды ему придется передвинуть бочку, и вот он стоит рядом и смотрит вокруг, и чешет затылок, и не знает, что нужно сделать, чтобы сдвинуть бочку, потому что не может приподнять один конец бочки и подсунуть под нее что-нибудь, а если может приподнять, то не может удержать ее, и так далее, и наконец кто-нибудь, кто вообще ничего не знает о точках опоры, идет мимо, и берет дубину, пристраивает ее на верхушке пня, и устраивает точку опоры, видите, и двигает бочку большим рычагом. Непохоже, чтобы особа, которая созерцает все это, связала свои уроки по физике с тем, что делает этот рабочий. И следовательно, мы можем получить очень образованных остолопов, и вот так они и делаются. Это о намерениях обучения. Он изучал это, чтобы его проэкзаменовали, или он изучал это, чтобы приложить это, и это просто две разные вещи.

Теперь, где предмет заминирован и подавляет в самой крайности, он может быть изучен для экзамена, но не может быть изучен для приложения. Неважно, насколько сложно обучение, неважно, насколько подавляюще написано, неважно, как плохо организовано; это все равно запомнят, это все равно выплюнут на экзаменационный лист — если вы достаточно хорошо работаете и у вас достаточно хорошая память. Но вы не сможете приложить это, вы не сможете начать прилагать этот предмет, потому что в этом нет того понимания, с которым можно его прилагать. Ну не ужасно ли это! Здесь не было ничего, что могло бы быть понято, и если здесь не было ничего, что могло бы быть понято, то, конечно, это не может быть приложено.

Представляю, что вы можете написать исследование, можете написать целый учебник на предмет “моче подъемники *Фантастическое устройство, придуманное автором.”, и никто может не знать, что это такое, вы не знали, что это такое, или что-нибудь еще. Вы можете написать очень ученый текст, полный математических уравнений, которыми вся ситуация с “моче подъемниками” может быть совершенно зафиксирована, и завершится, с другой стороны, какими-то студентами, которые получат А. Полностью синтезированный предмет.

Далее, с другой стороны картинки, если вы изучили этот предмет для приложения, вы постоянно сталкиваетесь с завалом, который непонятен в этом тексте, вы сами будете требовать прояснения. Если нет в тексте того, что нужно понять, и если нет в параллельном тексте того, что нужно понять, что ж, для того, чтобы понять, вам надо прояснить это; и вы не будете носиться по куче непонятностей, поскольку вы остановитесь на них, как только туда попадете, и проясните их. Видите?

Затем, ваша трудность в изучении Дианетики и Саентологии в основном в отсутствии словаря, но я обращаю ваше внимание на то, что я уже полностью отправил вам две пленки и бюллетень, которые, если вы просмотрите их очень внимательно, не содержат в себе ни одного не определенного в них слова. Заметили вы в них это? Да, это Дианетика /sic: изучение/ материалов, которые были прямо приложены в этот момент к практике Дианетики. Затем, это всеобъемлюще определено для всеобъемлющего приложения, и следовательно, приложение возможно, и вы можете изучать это для приложения; и вы замечаете, что студенты, которые одитируют в Дианетике, получают довольно интересные результаты.

Теперь, в добавление к этому, им сказали изучить этот материал, поскольку они смогут одитировать прямо сейчас! Вы видите? Так, это может произвести другую рамку сознания, изучения для приложения.

Затем, если у кого-то вообще есть трудности с материалами Дианетики, это просто потому, что они не изучили пленки Дианетики, или бюллетень для приложения; они изучали их для экзамена. Затем, если вам придется вернуться назад, начать с начала, как будто вы никогда не слышали об этом прежде, и изучать это для приложения, и каждый раз, как вы возьмете одно предложение, размышляя, как вы приложите его к преклиру, или что с этим делать когда вы действуете как одитор в приложении Дианетики к преклиру, вы будете заканчивать на другом конце без случаев усвоения. Вы будете заканчивать, совершенно схватывая предмет, бац, бац, бац! Видите?

Но кто-то приучен к очень скверным привычкам, обучаясь в университетах и школах в этом обществе и в это время, потому что слишком сильный у пор сделан на экзамены. Упор на экзамены столь ужасен, что можно стать социальным отбросом, провалившись на экзаменах.

Я заметил в Соединенных Штатах, сейчас, их зовут выбывшими, “Р-р-р! Выбывшие!” Малого исключили за двойки, он конченый человек. Но также интересно заметить, что из четырех малых, что выбыли (я думаю, это был Принстон) за один семестр — сейчас это очень парафразированные данные; я не собираюсь пытаться дать вам их истории — четыре выбывших за один семестр в Принстоне, из нижних классов Принстона, знаете, новички, первокурсники, и так далее, все делают больше 25 000 долларов в год в пределах целого года. Подождите! Что! Тпру! Что это? Это не было крахом; это был успех в этом классе.

Затем, напрасно мы рыщем в поисках хоть одного философа, кроме Миллса, который хоть когда-либо добился переводной оценки в школе, или отучился в школе до самого конца. Прочтите список, ребята: Бэкон *Бэкон, Френсис (1561–1626), английский философ., Спенсер *Спенсер, Герберт (1820–1903), английский философ. — прочтите его до конца, бац, бац, бац! Этот, тот, другой: о да-а, ну, его вышвырнули. Он здесь был, целых семнадцать дней он был в Оксфорде, и они ему скомандовали строиться в шесть рядов, и так далее, и так далее. Почему? Почему?

Хорошо, человек долгое время просто избегал этого; он знал, что это существует, но он избегал этого совершенно, потому что это полное признание краха его образовательной системы: если уж не могут научить даже умных мальчишек. И он дал этому много объяснений, и так далее. Но объяснение просто в том, что учебные материалы, которые им давали, не для приложения, а эти пташки — делатели в жизни, и они хотят материала для приложения, а университетские тексты не приспособлены для приложения чего-то к чему-то.

Теперь, мне не избежать своего любимого конька из моих собственных негодований, и я расскажу вам этот короткий анекдот. Я провалился на аналитической геометрии, и провалился с треском! Мне поставили большую жирную F. Я знаю, что это похоже на математику, и до тех пор, пока вы не познакомитесь с математикой вообще, вы, наверное, о ней и не слышали. И вот почему это мертвая математика. У нее нет возможностей использования, согласно самим профессорам.

Но я сел в дальнем конце класса, и я был заинтригован этим материалом, потому что он мог быть приложен к воздушной навигации; и я обнаружил, что можно вывести из этого формулу, которая решить перемещения ветров, знаете, перемещение ветра, и некоторые другие вещи могут быть приложены очень легко, и я обнаружил, что это может быть прекрасно полезная математика. Охо-хо, я ошибся, ребята! Они с этим покончили, я ошибся!

Я сказал профессору — по имени Ходжсон. И если вы видели когда-нибудь языки пламени в человеческих глазах, то надо было видеть этого совершенно мертвого математика, которому дали цель и приложение. Я говорил с ним довольно безразлично, я не пытался давить на него, я ничего не делал, не спорил, очень вежливо. И он проваливал меня точно так же — весь курс!

Ну, к счастью, я оказался способен дойти до главного математика университета — его фамилия была Тейлор; в это время он был одним из двенадцати человек в Соединенных Штатах, которые могли понять Эйнштейна — и я не думаю, что он понимал, говорит ли он со мной, или не говорит, или наоборот, но я сказал ему, что требую переэкзаменовки по предмету. Так, он распорядился привести Ходжсона и провести новый экзамен, и вот Ходжсон написал все формулы на доске. Вы должны были знать каждую формулу дословно наизусть; вы должны были знать каждую теорему наизусть, и так далее. И он сказал: “Я остановлю его, он пытается сделать живую математику из мертвой математики”. Я был на экзамене 98-м.

Но это было прямое нападение на цитадель “У нас есть знание симпатичное и мертвое, давайте таким его и сохраним”. И я ошибся тогда, говоря ему, что есть использование для этого материала. Это была роковая ошибка с моей стороны. Мне бы следовало никогда не открывать рта.

Еще я однажды провалился на курсе атеизма и так далее, потому что решил, что действительно нужно мыслить вольно.

Цельность учебных материалов зависит, следовательно, от материала, который предстоит изучить, и от отношения, с которым он изучается; цели и намерений студента. Теперь, если вы собираетесь пройти материалы Дианетики и материалы Саентологии именно на основе “Как я смогу приложить это, и как я использую это, и как я смогу приложить это?” , и если вы принципиально сдаете экзамен на основе “Отлично, возьмем Бюллетень номер 642” — я бы хотел, чтобы люди знали команды одитинга наизусть — но “Как вы приложите это?” “БОХС пусто-пусто данные”, знаете, и экзаменатор говорит — он не сказал “Что в этом бюллетене?”, видите? Он сказал: “Как вы приложите этот бюллетень?” Вы просто прочли его. Готов поспорить, что вы увидите ужасное зрелище ужаса во многих студенческих глазах. Он прочел его чтобы сдать экзамен, он не читал его, чтобы прилагать. Но сейчас он, фактически, не может использовать его никак, если прочел его, чтобы сдать экзамен. Но если он прочел его, чтобы приложить, тогда бы счел это полезной информацией. Поняли?

Теперь, я говорю, что вы должны чувствовать ответственность в связи с тем фактом, что имеете дело с предметом, который лишен традиции в собственном словаре; его словарь — новый; единственно ужасное — потерять его, это теряемый словарь, и так далее. Но большинство материалов, если вы изучаете их широко, определены в самих текстах, и вы можете собрать значение этих вещей. Также, ваши инструкторы в общем будут знать, что это, или — и вы можете задать вопрос, чтобы прояснить их, и вы должны прояснить их.

Ну и теперь, эти материалы, затрагивающие обучение, усиливают, конечно, другие материалы, которые есть у нас по поводу обучения. И меня очень забавляет один частный предмет, вероятно самый большой футбольный мяч, создающий людям больше проблем, чем любой другой отдельный предмет, и это предмет экономики. Предмет экономики используется для того, чтобы способствовать политическим идеологиям, так что для каждой идеологии есть экономика, написанная для того, чтобы подходить к ней, до такой степени, что когда люди больше не верят, что есть предмет, называемый экономикой. Но странно здесь то, что есть предмет, называемый экономикой, и у него есть некие сырые, фундаментальные основы, которые, если их нарушают, разрушают работу. Но эти вещи тщательно откладываются в сторону, и свежеиспеченный фасад воздвигается в своем особенном месте, для того, чтобы способствовать коммунизму, или фашизму, или какому-то другому изму, изму, изму; и затем, конечно, вы получаете социалиста, использующего капиталистическую экономику, и капиталиста, использующего социалистическую экономику. Я не знаю, как они это делают, но они это делают, знаете? Вы знаете, Лейбористская партия именно сейчас использует не что иное, как капиталистическую экономику. Они предназначены для разрушения капитализма, но используют капиталистическую экономику. Я не знаю, как они собираются добиться успеха. Консерваторы, с другой стороны, предназначенные для капитализма, используют не что иное, как социалистические экономические предложения, чтобы поправить дела. Думаю, что это самая чудесная путаница, которую я видел.

Но так получилось, когда предмет был взят для того, чтобы занять место в известном, используя грубое слово, наклоне. Видите, предмет был написан для того, чтобы иметь некий изгиб. “Это коммунистическая экономика”, видите? И дикоброды и нововрали *Придуманные названия политических течений. все начинают кудахтать, и формулами становится “каждому человеку по его бла-бла-бла”, знаете? Мразь! Затем вы начинаете прилагать это, и это нарушает тот предмет, который является основным предметом. Есть предмет, именуемый экономикой, и это на самом деле очень простой предмет, и его-то и заслонили.

Итак, есть еще что-то, что вы можете сделать с предметом. Вы можете извратить предмет до такой степени, что предмет оказывается неприменимым и неусвояемым, или его приложение порождает катастрофу. Так, вот что еще вы можете сделать с предметом.

Это как раз то, что сделали с работами Фрейда. Я уверен, что у Фрейда было множество работоспособных технологий. Это не сохранилось в практике психоанализа, уверяю вас, потому что то, чему я был обучен в 1924 году как фрейдистскому анализу, отсутствует во всех учебниках. Я знаю, что кажется, что прошло слишком много времени, чтобы говорить о том. что изучал психоанализ, но так оно и было, это было, когда я впервые взял этот материал и звучало это очень интересно. Все это ушло, я не слышал об этом многие годы. Я слышал другие вещи. Я слышал, как “аутоэротическая экономическая система очень часто оборачивается против общества, потому что является перверсией ида”.

Вы хотите взять одну из книг Хорни, или что-то такое по психоанализу, и почитать это где-нибудь на вечеринке, просто взять абзац наугад, прочесть вне контекста. Никто на вечеринке не поверит, что это из этой книги; все будут уверены, что вы просто цитируете кулдыканное выпендривание. Они совершенно уверены, что вы будете цитировать кулдыканное выпендривание, потому что ни один учебник не может быть таким, как этот. Но это о том, как вы можете взять предмет.

Теперь, все люди пойманы в одну экономическую паутину, он пойман в экономическую сеть, именно в это время. Каждый час каждого дня находится под наблюдением экономики. Не интересно ли это, что предмет экономики был столь переусложнен и так искривлен, и так плохо определен, и развернут, и так подавляет, что никто не может добраться до корня того, чем занимается. Самое прекрасное затемнение, самое прекрасное скрытие мотива, какое я когда-либо видел.

Теперь, вы изучаете предмет, в котором нет искривления. Если он ошибается в каком-то направлении, значит, вы, вероятно, не предупреждены как следует в известных местах. Нов этом нет никакого кривого намерения. Вы изучаете, в самом деле, по той линии, по которой это исследовалось. Тогда если вы изучаете этот предмет для приложения, вы должны быстро найти, что в нем неприложимо, и вы должны найти, что для вас было непонятно, или что есть здесь, но непонятно и постепенно вы стряхнете всякий заскок с ваших материалов, независимо от того, сел ли я и написал ли словарь или нет. Видите?

Так в любом случае, если в следующий раз вы захотите хорошо посмеяться, возьмите какой-нибудь текст по какому-нибудь предмету, знаете, вроде “Пейзажные сады для начинающих”, и узнайте, содержит книга этический кейс или нет. Это очень интересно. Вы найдете среди текстов, при помощи человек надеется развить свою культуру и цивилизацию, вы найдете очень хорошо представленную Подавленную Личность. Вы также обнаружите наилучшим образом малых, которые отлично двигаются вперед. Но также вы обнаружите, что некоторые из этих парней, которые очень хороши, и сделали хорошую работу, суть самые проклятые люди, о каких кто-либо слышал.

Например, Уилл Дюрент *Дюрент, Уилл (1885–1981) — американский педагог и писатель, автор “Рассказа Философии”, “Рассказа Цивилизации” и других работ, делающих философию понятной среднему читателю., при написании Рассказа Философии и пытаясь очистить философию, и так далее, если он еще жив, действительно потратил весь остаток своей жизни в уединении в Калифорнии, в позоре и ужасе, потому что настоящий ад был поднят вокруг него за написание такого учебника, делающего философию простой и понятной для других. Интересно, что человека травят до тех пор, пока ему не останется ничего, кроме смерти.

Есть парень по имени Томпсон, который — почти каждый студент, которому в университете приходится вычислять, рано или поздно возьмет у этого парня Томпсона (ну, то ли Томпсон, то ли Капентер) небольшой учебник, а он начинается с того, что такое исчисления и объясняет исчисления; и вы читаете книгу, находите, что такое исчисления, и это настолько просто, что можно рассмеяться в конце, видите, и вы продолжаете, и можете сделать что-то, что требует исчислений. Но это не университетский учебник по исчислению. У меня были профессора, которые сурово предостерегали студентов от этой книги, потому что она разрешает математику и это слишком глубокомысленный язык, чтобы говорить им со студентами. Так, вы найдете даже учителей, которые предостерегают людей от простых учебников, и найдете большие прослойки общества, выражающих “неудовольствие” упрощениями.

Да, учебные материалы требуют нескольких иных замечаний. Быть может, эта лекция несколько помогла вам, может быть, она прояснила то, что выделаете; и в следующий раз, когда вы будете что-нибудь изучать, что ж, гляньте в нее. И вы почувствуете себя лучше, и “Экзаменатор собирается спросить вот это”, и так далее; и вы просто приостановитесь в этой отдельной точке, и вместо этого задайте себе вопрос: “Имеет это приложение? Увеличивает ли это мое понимание сознания? Расширяет ли это мое владение предметом? И если да, то каким образом? Как я смогу приложить это? Если я буду знать эти данные, из жизни, и так далее, какую пользу принесет это мне?” И совершенно внезапно вы обнаружите, что поправились от усвоения, которое было у вас оттого, что учились слишком много и слишком быстро.

Большое вам спасибо.