Спасибо.
Хорошо, сегодня вечером мы собираемся поговорить о том, что очень важно. Мы собираемся поговорить о том, что такое команда. Все другое, о чем я говорил до сих пор, не столь важно, как команда.
15 октября 1969 года.
Первое, что вам нужно иметь, если у вас есть корабль, - это команда, и если у вас нет команды, то вы недолго будете обладать этим кораблем.
Разница между моряками и сухопутными жителями состоит в следующем: сухопутному жителю не требуется таскать за собой землю. И поэтому очень часто он выходит в море, не осознавая того, что платформу, на которой он стоит, нужно доставить на место, и продолжать удерживать ее на этом месте, и что он находится там для того, чтобы передвигать эту платформу, сохранять ее на месте и сохранять ее наплаву.
И вот, когда сухопутный житель выходит в море, не зная этого очень важного факта, - что теперь у него есть дополнительное действие, которое состоит в “доставке земли на место”, - происходят самые страшные вещи, которые вы только видели в своей жизни. Это самый ужасающий беспорядок.
Если вы очень внимательно посмотрите на яхты в гавани, то вы увидите некоторые примеры этого. Кто-то купил себе судно, и теперь собирается отправиться в круиз. И вот, весьма и весьма удивительный факт состоит в том, что якорь опускается, а потом не поднимается, не опускается, и что паруса не поднимаются, не опускаются и в конце концов результатом всего этого является стандартная газетная история “Яхта в беде”.
Был какой-то парень, который отправился, кажется, из Англии, собираясь доплыть до Америки. И, насколько я помню, он проплыл какое-то расстояние порядка пятнадцати или двадцати миль через Канал на какой-то посудине, и весьма вероятно, весьма, весьма вероятно, что эта посудина доплыла бы до Америки, если у нее была бы команда. И он умудрился устроить такую бортовую качку - я думаю, что он просто расплескал все горючее из баков, и корабль больше не смог плыть дальше. И в этот момент, конечно же, быстро подоспела береговая охрана и другие службы, и они отбуксировали его на двенадцать миль в Торки или куда-то туда.
Я был впоследствии очень удивлен размерами ущерба, понесенного в результате этого - фантастическими размерами ущерба. И на вершине горы всех этих счетов, которые он должен был оплатить за ущерб, нанесенный этой яхте, он также получил счет на шесть тысяч фунтов - Англия верит в спасение на морях, как вы видите, но за это нужно платить - счет на шесть тысяч фунтов за то, что его отбуксировали в гавань.
Так вот, я сам видел корабли в “замечательном” состоянии. Я видел множество кораблей в “весьма прекрасном” состоянии. Однажды, в начале Второй мировой войны, яхты Соединенных Штатов были переданы военно-морскому флоту США. По той или иной причине иностранные власти - впрочем, как и наши власти, - считают яхту в какой-то степени военным судном. Яхта входит именно в эту категорию. Поэтому в начале любой стоящей войны Соединенные Штаты и Англия немедленно присваивают себе право собственности на все яхты, и в этот момент вы видите, что все яхты страны всех размеров собраны военно-морскими флотами.
Ну, насколько я себе представляю, причиной на все то, что происходило в 1942 году в Бостонской Гавани, было то, что адмиралы и политики не хотели, чтобы их двоюродные братья и другие близкие люди стали жертвами этой войны, поскольку все, что они сделали - они посадили их на эти яхты, и в этот самый момент все яхты сломались. Там были сотни яхт, некоторые из них были довольно большого размера, все они были оборудованы как патрульные суда, в палубы у них были вбиты огромные гвозди и тому подобные вещи, для того чтобы ставить на них пушки, и так далее. Все это выглядело очень, очень воинственно. И самые, самые лучшие кепки Brooks Brothers
И мы возвращались из моря, все покрытые солью и, мягко говоря, очень, очень уставшие, потому что, как мне кажется, во всей северной Атлантике едва ли было полдюжины патрульных судов, которые имели хоть какое-то представление о том, что нужно делать с подводными лодками. И эти шесть судов - были мы. Вряд ли я преувеличиваю. В действительности, в тот самый момент не нужно было направлять никаких транспортных судов в Германию. Все, что нужно было сделать - это построить войска по четыре человека в ряд, и отправлять их в Германию из Америки на корпусах немецких подводных лодок. Все это было похоже на… Ну, вы знаете, по крайней мере, мне это так казалось.
Я приходил в гавань и немедленно встречал посыльного с белым поясом, который стоял там и говорил: “Подводная лодка торпедировала транспортное судно в двенадцати милях от Кейп Код. А-а… ребята… а-а… то есть, сэр, вы должны выйти немедленно”, - и тому подобное. А вы говорили: “Какого… какого черта? О чем - о чем - о чем - о чем вы говорите?”. Понятно? “У нас нет горючего. Пушки - у нас нет боеприпасов. На борт не загружен провиант. Да… в чем… в чем… В чем дело? Что случилось со всеми этими кораблями, которые у вас здесь стоят? Этими сотнями кораблей?” Леса мачт, и все лучшие кепки из Brooks Brothers. У них тоже были неплохие корабли. Я уверен, что пушки, которые они на них поставили, стреляли. Конечно, мы были в несколько раз больше их по размеру. Поэтому мы разворачивались, выходили в море, и что-то предпринимали в связи с этим транспортным судном, которое было торпедировано.
Так что нам начинало казаться, что есть всего шесть судов на всей северной Атлантике, - и мы были этими шестью судами.
Но мне нужно было посмотреть на эти яхты, и я очень заинтересовался этим. И по мере того, как шло время, я продолжал следить за подобными вещами, поскольку во множестве гаваней эти яхты стояли до сих пор. Они ничего не делали, просто стояли на приколе, как вы понимаете, поскольку их целью было обеспечение будущего аристократии Америки, и я очень заинтересовался ими. И если вы когда-либо видели суда в плохом состоянии, - то они именно такими и были. В действительности, они не смогли бы сдвинуться даже на 50 футов, хотя они месяцами стояли на верфи. Даже если бы эти суда отправили на ремонт и полностью их перестроили, то они не смогли бы сдвинуться и на 50 футов. Это была самая ужасная вещь, которую только можно было бы видеть. У них не было команд. У них не было команд.
Все, что там было - это кучка сухопутных жителей, самым большим интересом которых было собственное выживание, и их посадили на борт этих кораблей, и у них не стало ни одного корабля.
Ну, я был очень удивлен… Я был очень удивлен действительными сроками, которые потребовались для того, чтобы что-то было сделано, потому что и через четыре года, и через пять лет после этого они все еще не были задействованы в операциях, и все, что они сделали в тот момент - они возвратили их владельцам или продали их с общественного аукциона. И я вам скажу, к тому времени они стали развалинами.
Я помню одну яхту, которая называлась Blue Water. Она была примерно 112 футов в длину или что-то около того. У нее была очень красивая отделка в главном салоне, а ребята, которых посадили на борт, никак не могли согреться, когда она стояла у причала в Чезпике, и тогда они сложили нечто из кирпичей в середине главного салона и развели там костер. Да, это было просто чудесно.
Впрочем, простите мне мое воспоминание; кроме Второй мировой войны были еще и другие войны. Я мог бы рассказать вам об американской войне за независимость или еще о какой-нибудь войне для разнообразия.
Главный факт, который я пытаюсь до вас донести, однако, состоит в том, что, вне всякого сомнения, правительство Соединенных Штатов получило во владение яхты общей стоимостью более миллиарда долларов. Однако у них не было команд, поэтому у них не стало ни одного корабля. Это интересно, не так ли? Так что иметь корабль недостаточно. Вы должны знать, что с ним делать.
Если вы видите что-нибудь подобное, то это становится для вас хорошим уроком. Вы должны поддерживать корабль в порядке. Это - плавучая платформа, и у вас нет ни малейшего представления о том, как это делается, до тех пор, пока вы не увидите собственными глазами, на что может быть способен Старик Океан.
Тут недавно нам подкинули одну идею. Кто-то из Англии пишет мне, спрашивает меня - и у него есть на это разного рода обоснования и тому подобное - о том, что он собирается построить плавучий город. И все это будет держаться на плаву, и он собирается сделать так, чтобы эта штука стояла на якорях, насколько я помню, где-то посредине между Англией и Данией. И несомненно, что этот инженерный подвиг может быть совершен. Но я посмотрел на это и подумал, видел ли он когда-нибудь то, как ведет себя Старик Океан, когда находится не в столь хорошем настроении.
В свирепость, с которой могут обрушиться на вас волны и ветер, в действительности трудно поверить до тех пор, пока вы сами это не увидите. Так что в действительности вы работаете с кораблем - я не хочу никого пугать до смерти, потому что ничего такого здесь нет, это просто кусочек торта, - вы работаете на основе соглашения со Стариком Океаном - вы делаете свою работу, поддерживаете все в хорошем рабочем состоянии, а он оставляет вас в покое. Вы работаете в действительности именно при таком соглашении. Если вы поддерживаете все в хорошем рабочем состоянии, и все у вас в порядке, и ничто не отвалится к чертовой матери посредине какого-нибудь мероприятия, если нет ничего настолько ненадежного, что оно может развалиться на части во время внезапного шторма, что ж, тогда вы приходите к дружественному соглашению со Стариком Океаном - при условии, что ваши вахтенные офицеры не посадят ваш корабль на мель или на подветренный берег во время бури, или вы… Но в этом случае, опять, все это произойдет от вашей беззаботности.
Единственно, когда вы в действительности имеете неприятности в море - это когда вы нарушаете представление о том, что корабль нужно держать в порядке. Это единственный случай, когда у вас возникают неприятности с ним. Вы выходите из гавани, и двигатель начинает “Кафф! Ухм-ухм-ухм. Кафф! Ухм-ухм-ухм”. Это значит, что вам нужно ждать большего количества случайностей. Поскольку раз корабль ведет себя таким образом на спокойной воде, то как, черт возьми, он будет вести себя, встретив парочку волн? А что случится, если море действительно разгуляется?
Так что основа ваших действий гораздо выше той, на которой вы действуете, находясь на суше. Если у вашего автомобиля глохнет двигатель, то вы просто съезжаете на обочину и вылезаете.
Так или иначе, но… Я сам приобрел некоторое количество замечательного опыта в этом отношении. Однажды я взялся за доставку яхты. Это была красивая маленькая яхта, но она слишком долго стояла на приколе. И я пришел и взялся за ее доставку, намереваясь всего лишь совершить на ней маленький перегон - просто перевести ее через гавань. Это была большая гавань, но я всего лишь намеревался переплыть с одного берега на другой. Это казалось нетрудной задачей. Вместе со мной был один парень вместе со своей девушкой, которые больше интересовались выпивкой, чем перегоном яхты через гавань, и еще один человек был у меня на борту, который вообще никакого понятия об этом не имел. Но мне это не казалось слишком трудным.
Мы прошли короткое расстояние, и у нас отказал генератор. Генератор отказал, и естественно, после этого аккумуляторы быстро сели, и нашему двигателю пришел конец. Вряд ли с этим можно было бы что-нибудь поделать. Вокруг не было никаких станций обслуживания, управляемых дельфинами. Но у яхты были прекрасные паруса, поэтому я поднял на ней паруса, и она возобновила движение прежним курсом, и вдруг, совершенно неожиданно - хрясь! Упал грот. Хряп! Шмяк! Свалился кливер. Шших, бум! Упал бизань.
И я сказал: “Ну, в чем дело?”. Я посмотрел на все это и обнаружил, что ее снасти прогнили. Она стояла неподвижно так долго, что снаружи веревки выглядели прекрасно, но вам нужно было быть знатоком, чтобы догадаться взять кусок веревки, перекрутить его и посмотреть на то, что внутри этой веревки. А внутри этой веревки был просто порошок. Так что со снастями я попрощался.
Тогда я пошарил в боцманском сундуке, и все, что я там смог найти - это несколько бельевых веревок. И вот я ухитрился связать вместе несколько штук, заменил ими грот-фал и убедил этого парня взобраться по грот-мачте, и мы смогли поставить грот, и корабль опять пошел вперед.
Тем временем стемнело, и ветер посвежел. Вокруг не было кораблей, не было даже ни одного, хоть самого маленького, парома. Ветер дул со стороны берега и сносил нас в море. И поскольку к тому времени я уже порядком подустал, я пошел вниз, чтобы попытаться выпить чашечку кофе из набора для пикника, потому что на борту яхты, как вы понимаете, не было никакой серьезной еды, кроме пары бутербродов и кофе. А этот парень, со своей девушкой - они остались наверху, за штурвалом. И я услышал жуткий грохот и, выглянув, увидел, что он был увлечен воркованием со своей подружкой до такой степени, что не смотрел, что делает со штурвалом, и из-за этого парус перекинулся на другую сторону, последний маленький кусочек бельевой веревки разорвался и починить его уже было нельзя.
И вот мы оказались посреди моря, дрейфуя в ночи, и теперь уже приближался шторм. В конце концов, однако, мне удалось просигналить какой-то рыбацкой лодке, и меня взяли на буксир. И она оставила нас на стоянке у пристани. Я оставил яхту у пристани, потому что больше ничего не смог сделать. Но у пристани были крупные волны. Поэтому моя яхта разнесла себе в щепки весь планшир.
Я пришел туда на следующий день, спас ее в том виде, в котором она была, и отвел ее на верфь. На верфи из нее вынули двигатель, покрасили его и поставили обратно на корабль - и за это взяли с меня такие бешеные деньги, что вы вряд ли мне поверите. И еще раз - но на этот раз у меня уже был такелаж - я на самом деле вышел в море, и на этот раз я привел ее домой.
Когда вы приобретаете новое судно, или имеете дело с незнакомым судном, то обычно это становится для вас самым катастрофическим опытом. Через некоторое время после того, как вы встретитесь несколько раз со Стариком Океаном, вы обнаружите, что вы не подписали свой контракт с ним о том, что вы будете держать все под хорошим управлением, знать свое дело и поддерживать все в рабочем состоянии, а он тогда с удовольствием оставит вас в покое.
Теперь давайте посмотрим на это с другой стороны. Я прошел, с надежным кораблем - и команду этого корабля я обучал сам, и так далее - я прошел через ураган на Аляске, который имел скорость сто восемьдесят миль в час. И единственная неприятность, которая там произошла - это было то, что у нас кончился ром - и это было бо-о-ольшим промахом с нашей стороны.
Так что, как вы видите, вот две крайности - легкий бриз и полная катастрофа, и 180-мильный ураган и полная безопасность.
Теперь, в чем же, по сути, та небольшая разница, которая существует между вашими действиями на берегу и вашими действиями в море? Как вы видите, земля не движется. Вы можете топнуть по ней, и тому подобное - ничего не произойдет. Она просто продолжает оставаться на одном месте.
Но когда погода начинает портиться, корабль начинает двигаться. И чем больше погода портится, тем больше корабль движется. Тут есть интересный аспект. Когда погода испортится до такой степени, что корабль просто начнет ходить ходуном, то вы обнаружите, что большинство тех вещей, которые не были надежно прикреплены, или не были соответствующим образом прикручены, или просто валялись без присмотра, насосы, которые были не вполне исправны и всякие другие вещи - у них внезапно появляется склонность ломаться на счет раз-два-три.
И теперь вам нужно прикрепить эти вещи к платформе, которая скачет под вами, и при этом часто трюмная вода выплескивается и с невероятной свирепостью гуляет вокруг вас - все вокруг промокло, ничто не работает, и вы не можете остановить это. Тут нельзя сказать: “Да пошло оно все к черту. Пойду-ка я к соседу и выпью чашечку кофе”. Все это будет продолжаться до тех пор, пока вы не сможете взять это под контроль.
Вследствие этого возникает значительная разница в стиле мышления. В данном случае стиль состоит в том, что все должно быть в порядке, и все должно быть в исключительном порядке, нельзя рисковать тем, что что-нибудь развалится на куски, и именно это известно как “корабельный порядок”.
Поэтому, раз уж неприятности случаются, и раз уж мы в них попадаем, давайте не будем усложнять их кучей промахов, которые нечаянно добавляются ко всему этому самой командой.
Может быть, вы не видите ничего страшного в куче бутылок из-под кока-колы, наваленной возле переборки. Вот она, вся ваша кока-кола, не только бутылки; кока-кола и все остальное - и все это сложено в большую кучу. И кто-то приходит с куском провода, перевязывает все это по диагонали и говорит: “Это надежно. Это здорово. Это великолепно”. И затем, по той или иной причине, вам попадается парочка волн - может быть, это даже не шторм, а просто иногда попадаются такие интересные волны. Для этого даже не требуется большая волна. И вот - ужасный грохот, вы спускаетесь вниз, и вот она, кока-кола - она липкая, кругом битое стекло и тому подобное, и все это представляет собой очень интересную картину.
Короче, если подобное случилось бы во время шторма, это было бы полной катастрофой, потому что вы вообще не смогли бы очистить все это и, может быть, вы просто не смогли бы пройти через этот проход в этот момент. Вы улавливаете мысль?
Так что вы должны убедиться в том, что все в порядке. Что никакое вертикальное или горизонтальное смещение не обрушит это, и что насосы будут продолжать качать и не забьются тряпками. Например, у вас волосы встают дыбом, если вы смотрите в трюм и видите, что кто-то набросал туда тряпок. Вы знаете, что теперь произойдет. Тряпку, в ту самую секунду, когда корабль начнет двигаться, смоет в трюмные грязеотстойники, и она забьет вам всю трюмную линию. И если в этом момент что-то где-то было открыто, и в корабль попала какая-нибудь вода - вы не сможете от нее избавиться. Вам понятно?
Так что, в действительности, в море требуется расширенное мышление. Вам нужно всегда помнить о том, “Каковы будут последствия того, что…?”. На самом деле обычно вы не действуете в таком стиле. Он состоит в том, что вы просто интересуетесь, смотрите вокруг, вы проходите мимо, видите какие-то тряпки в трюме, и вы говорите: “Ну, ха, этого быть не должно”, и вы выуживаете эти тряпки из трюма.
Вот она - разница между моряками и сухопутными жителями. Это команда, которая подбирает тряпку, брошенную в трюм, и команда, которая проходит мимо. Она не в том, что моряки могут вязать замысловатые узлы. Она в том, что они могут мыслить. И эта разница заключается еще в одной вещи - они обнаружили свою взаимозависимость друг от друга, от своих различных профессий, наблюдательности и бдительности.
Поэтому нервная команда - это такая команда, в которой люди, на самом деле, не доверяют друг другу. А компетентная команда - это такая команда, в которой люди доверяют друг другу. И компетентный член команды - это тот, кому можно доверять.
По сути, здесь вы имеете дело с сырым материалом выживания. И вы доверяете другому члену команды свое выживание, и действительный факт состоит в том, что девиз здесь таков: “Если мы собираемся выжить, никто не должен подводить команду”. Дело не в том, что мы просто проиграем игру, или что наш университет завоюет еще три очка. Старик Океан - это самый голодный парень из всех, которых вы только видели. Он сожрет все.
Иногда очень интересно наблюдать за этим, когда вы находитесь на глубокой воде - когда до дна нельзя достать, да даже и в этом случае. Если из вашей руки выпадет перочинный ножик, долетит до поверхности воды и исчезнет, у вас появится хорошее впечатление об аппетите Старика Океана, потому что вы уже никогда не получите свой ножик назад. Это наверняка. На суше вы просто нагнулись бы и подняли его. И число мертвецов в сундуке Дэви Джонса
Мы узнали это - у нас только что был весьма интересный опыт. Очень, очень интересный опыт. Мы - Морская Организация, и среди всех подразделений, которые находились здесь, в Дании, именно Афина
Если вы посмотрите на некоторые из тех вещей, которые Морская Организация сделала и на некоторые из тех вещей, за которые она берет на себя ответственность в течение последних двух лет, это совершенно вас поразит.
Конечно, множество людей делают то же самое в стандартных организациях - да, это так. Они выполняют огромную работу. Почему же именно Морская Организация всегда исправляет их? Очевидно, это не потому, что мы критичны, а потому, что мы, в том виде, в каком мы есть, и работающие так, как мы работаем, развили у себя особый склад ума. И при таком складе ума - вероятно - проще всего понять, что не в порядке, что не так. Какой недостаток является недостатком? Здесь может быть множество вещей. И сюда прибавляется так же то, что мы работаем как команда. И мы на самом деле развили у себя представление о взаимозависимости, и развили у себя высокий уровень компетентности. Это правда.
Но не смешно ли то, что… наша компетентность главным образом была сконцентрирована на кораблях, а не на организациях. Поэтому все это происходит на той основе, что если вы поднимаете уровень компетентности в чем-либо, то вы поднимаете уровень компетентности вообще.
Ну вот, посмотрите на какого-нибудь парня, который сидит, уставясь на листки бумаги, концепции и мысли, он никогда не учился конфронтировать
Так что, что-то в этом есть, и мы, в какой-то степени вследствие политического устройства этого мира и других факторов, были вынуждены делать то, что делает любая другая группа во вселенной, которая является очень компетентной и занимается управлением. Штаб-квартиры великих сообществ вселенной практически невозможно обнаружить. Если вы не верите в это, посмотрите на свой собственный трак. Вы обнаружите столицу, но там ли находится правительство? Нет.
Когда правительство работает согласно принципам ОТ
Я писал об этом немного во Freedom
Очевидно, это говорит о том, что необходимо быть чуть-чуть неуловимым и необходимо сделать так, чтобы было довольно трудно нанести удар по центральной руководящей группе в любом месте страны, и именно так мы и работаем. Мы обладаем определенной способностью ускользать. И мы рассчитываем на неспособность вогов
Теперь, поскольку организацию, управляющую саентологическими организациями, весьма трудно разрушить (я говорю скрестив пальцы), то они знают, что не извлекут никакой пользы из того, что уничтожат одну из других организаций. Мы поставили им задачу, которую они в действительности не могут решить в рамках собственных моральных норм и тому подобного. Вы понимаете, что раз они не могут разрушить нас, то зачем им тогда пытаться извлекать пользу из разрушения какой-либо организации. Наша способность ускользать делает существование нашей организации безопасным. Вы улавливаете? Если бы мы находились в зафиксированном положении, нам бы давно вышибли мозги.
Так что, если у вас нет того количества артиллерии, которое необходимо для подавления противостоящих сил, то вы можете предпринять еще кое-что, это - исчезнуть. И, как ни странно, это наша тактика - если на вас нападают, мы исчезаем… Большинство армий и т.п., которые пытались вести себя подобным образом - а мы не военное подразделение - большинство армий, которые пытались быть фабианскими
Как ни странно, в период нашего исчезновения мы стали сильнее. В данный момент, когда я это говорю, мы попали в полосу падения статистик. Но мы снова это восстановим. Мы подвижны. А идея подвижности сама по себе является защитой. Никто из этих котов не может сказать - отходя ко сну каждый вечер, они не могут сказать: “Слава богу, этим ребятам пришел конец…” - потому что они не могут быть уверены.
Теперь, не думайте, что такой огромный протест поднимается против помощи человеку, - но существует значительный протест против того, чтобы человеку помогали, когда кто-то получает фантастический доход за то, что человек остается больным и имеет неприятности. Вы обнаружите, что самые огромные состояния на этой планете направлены на уничтожение людей. Правительство тратит на уничтожение людей больше денег, чем на что-либо другое. Войны и тому подобные вещи, военные предприятия, вооруженные силы и так далее.
Так что если у них такой склад ума, то мы обладаем совершенно противоположным складом ума. Я не думаю, что у них есть какое-либо представление или какие-либо иллюзии на свой собственный счет. И я думаю, они знают, что они - плохие, поскольку они говорят, что все люди… все люди - плохие. Ну, им лучше знать.
Так что, в результате, мы на самом деле владеем тактической ситуацией в течение многих лет. И это была успешная тактика. Против нас были направлены объединенные силы нескольких наций, под руководством их самых лучших главных плохих ребят, но мы не только остались живы, мы сохранили наши организации действующими и также расширились, и это невероятно. Будучи фабианскими, мы стали сильнее.
Так что, по сути, это и есть реальная Причина существования Морской Организации. Это неуловимое подразделение, которое может находиться в любом месте и которое сейчас уже начинает присутствовать везде, если вы посмотрите на наши стационарные корабли и тому подобные вещи. Вот они стоят там, в гавани. Стоит ли нападать на них? Все, что они сделают - уплывут, понятно? Это раздражает. Все это очень раздражает.
Так что если нам как саентологам не позволяют взять на себя ответственность и предпринять соответствующие действия, если мы не получаем то, что нам причитается, для того чтобы исправлять людей и справляться с различными делами, то, тем не менее, мы идем вперед и делаем нашу работу в любом случае, ибо есть множество способов, при помощи которых мы так или иначе сможем выполнить нашу работу.
Однако идея Морской Организации была рождена из совершенно практического опыта. Не потому что я как-то особенно влюблен в море. Я хорошо в этом разбираюсь, но из меня получился бы также и хороший генерал кавалерии. Но эта та идея, которая, проверенная методом проб и ошибок, оказалась наиболее полезной для наших целей.
На корабле мы можем держать документы нашей организации, образцы, персонал, выполнять нашу работу, правильно? И нам не нужно разгонять организацию, а потом снова собирать ее вместе. Если вы когда-либо пытались это сделать, то вы понимаете, о чем я говорю. Переезд организации из А в Б - о, господи! Три переезда равносильны одному пожару.
Когда мы начали этот проект, статистики были в довольно плохом состоянии, и они были очень и очень низкими. И существование Морской Организации и ее первые действия, и так далее, постепенно, постепенно, постепенно, постепенно повысили их. Я не знаю цифру, во сколько раз мы увеличили международные статистики в Морской Организации в течение последних двух лет. Я не знаю, во сколько раз она умножилась. Но это значительная величина. А то, что они сейчас немного пошли вниз - ну, это ерунда. Мы снова заставим их идти в правильном направлении.
И поэтому, когда мы смотрим на все это, мы говорим: “Ну, а почему корабль?”. Не то, чтобы корабли очень удобны, и ни по той причине, и ни по этой. На самом деле они могут быть своего рода развлечением.
Вы обнаруживаете человека, который находился около Морской Организации в течение некоторого времени, и после того, как он сколько-то времени провел на берегу, он говорит: “А, пошло все к черту. Я хочу в море”. И еще я вспоминаю этого писателя (забыл его имя), который написал “Моби Дик” - он написал еще одну книжку, и она начинается примерно такими словами: “Когда по той или иной причине мне становится слишком тяжко жить на берегу, вы знаете, я собираю всю свою волю и отправляюсь в море”. И вы увидите… вы увидите, после того, как вы какое-то время простоите у пристани, что действительно, вы начинаете смотреть на другие суда вокруг, презрительно посмеиваться, глядя на пыль и все такое, ощущая запахи, и говорите: “К черту все это”, - и начинаете поглядывать в сторону открытого моря. И это здорово.
Ну, конечно, это тоже может поднадоесть, но я слышал гораздо меньше жалоб по поводу пребывания в море, чем по поводу пребывания на берегу.
Так что вот, по сути, в чем все дело. Это факт - корабль не столь безопасен в долгом пути, как почтовый фургон. И одна из самых больших угроз возникает со стороны договоров о безопасности на море. Корабль - это не что-то такое, что постоянно находится в одной плоскости и на одном месте, он склонен раскачиваться. И с ним связано очень много сложных действий. Не включаются пожарные краны, и вот однажды у вас пожар - вуу, вау! вау! вау!
Старик Океан на самом деле просто сидит и ждет - “Ну, они сделают промах, вы знаете? Они сделают промах”, - не очень удобная атмосфера для работы, если только вы сами не подогнали свою собственную компетенцию к ней. А если вы подогнали свою собственную компетенцию к ней, то это очень, очень удобная рабочая атмосфера.
Я ходил в самых худших морях мира, безо всяких исключений. Взять хотя бы Тасманское море с его двадцатиметровыми волнами от гребня до подошвы, или арктические моря. И во всех этих местах я даже глазом не моргнул. Не потому, что я был такой храбрец, а потому что экипаж, который у меня там был, был способен справляться со своими обязанностями. Другими словами, существовало доверие.
Так что вам лучше всего расширить свою собственную способность предсказывать. Тряпка в трюме говорит буль-буль-буль, понятно? Тряпки в трюме нам не нужны.
У вас не включаются пожарные краны - ну, это сразу же предсказывает пожар, с которым вы не сможете справиться. Вам ясно? Так что вы должны мыслить примерно в таком направлении. Когда вы мыслите в таком направлении, когда вы сами компетентны в отношении своего поста и ваши действия на этом посту согласованы с другими членами вашей команды, то, как мне кажется, море станет самым безопасным местом из всех, которые вы можете найти.
Теперь, в этот самый момент, когда коммунистический Китай заявляет о том, что он собирается разбомбить Россию и Соединенные Штаты, а Россия и Соединенные Штаты волнуются о том, как бы им не получить парочку бомб друг от друга, а кучка других “разумных и здравомыслящих” людей, которым давно пора в психушку, почему-то занимают высокие должности в государстве - если эти ребята начнут играть в пинг-понг сотней мегатонн чего-нибудь, на нас лежит также другая ответственность, ответственность за сохранение существования нашей технологии.
Если, в то время, как мы находимся тут, они начнут кидаться друг в друга всякими штуками, нам здесь будет безопасно, как у Христа за пазухой. Ну что вам сделается от всего этого? Ну, произойдет небольшое выпадение радиоактивных осадков; может быть, вы увидите парочку цунами. Лучший способ справиться с цунами - это находиться с море. В действительности вам трудно справиться с цунами, если вы стоите у пристани. На самом деле, корабли при этом имеют тенденцию переворачиваться и вылетать на пристань.
Но если вы в море, то это очень весело. Цунами в море - это очень веселая вещь. Вы вдруг видите на экране радара линию, которая выглядит так, как будто находится выше горизонта, и кажется, что она приближается. Вот такая штука. И первое, что вы чувствуете - это то, что ваш корабль кренится набок или слегка поднимает нос, и вы идете вверх, вверх, вверх, вверх, вверх, вверх, вверх - здорово. А потом вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз. И вы говорите: “Что это была за чертовщина?”, - а на следующий день вы слышите по радио, что это огромное цунами начисто смыло на побережье четырнадцать городов. Так что это не очень-то вдохновляет.
Ну вот, хотя я не сказал вам ничего такого, чего бы вы не знали, я просто пытался донести до вас немного фоновой музыки к опере под названием “Зачем нужна Морская Организация” и рассказать вам о небольшом отличии в стиле действий, которое, несомненно, в какой-то степени ответственно за тот факт, что когда мы посылаем миссии, учреждаем организации и тому подобное, мы это делаем..
В действительности мы гораздо более успешная организация, и в смысле действительных заработков нам жутко недоплачивают. Мы заработали для других людей столько денег, что их вряд ли сосчитаешь. А сами мы получаем меньшую часть этого. На самом деле нам, как организации, ужасно недоплачивают. Хотя эти организации расширяются, они расширяются вопреки противодействиям - мы еще никогда, в действительности, не расширяли их в такой степени, чтобы суметь выделить какую-то четкую сумму и позволить себе тратить эти деньги на самих себя.
Сейчас, в данное время, что ж, мы снова используем резервы. Ну, нам необходимо подняться так, чтобы больше не попадать в подобное положение.
Вы видите, что происходит?
В действительности, не только правительства не знают о нас совершенно ничего, но и организации забывают о нас; так что когда миссия Морской Организации недавно неожиданно приехала во Всемирный Центр управления и руководства Саентологией (WW), то один из высших руководителей не хотел с ними вообще не иметь никаких дел, и собирался вышвырнуть их за дверь пинком под зад, оправдывая это тем, что они прибыли не напрямую из Флага.
Но он не очень долго сопротивлялся. И они принялись за свою работу и осуществили свою миссию. И позвольте мне сказать вам, что это было сделано просто чертовски здорово. Эти ребята сидели там, воображая, что у них есть шестьдесят, семьдесят или восемьдесят тысяч фунтов резервов. На самом деле, их резервы составляли всего лишь шесть тысяч восемьсот. У них в банке было семьдесят девять тысяч фунтов и тому подобное, но, очевидно, эти деньги не принадлежали им - они принадлежали мне. В действительности эти деньги были выплачены мне за совершенно реальную недвижимость. Это и были их резервы. Хорошая работа, если вы понимаете.
И вот там побывала миссия Морской Организации. Она была послана Дианой, нашим самым маленьким - хотя это не самое маленькое судно; у нас есть два или три меньшего размера, чем Диана. Но это наш самый маленький стационарный корабль. Она там находилась, и она отправила миссию. И, насколько я понимаю, она, вероятно, спасла WW от разрушения одним метким ударом. И мы спасли их доход; мы спасли эту организацию, в той степени, в которой это было нужно.
И тем не менее, мы не ожидаем, что за все это нас будут очень хвалить и похлопывать по плечу. Мы ожидаем, что достигнем того, на что рассчитываем. И мы делаем это так хорошо, как только можем. Они сами получают удары. У них у самих неприятности того или иного рода, и их доход скачет вверх и вниз. И если мы можем исправить это и выручить их, то, что же, мы рады это делать. Но в течение последних двух лет много раз оказывалось чертовски здорово, что существует Морская Организация.
В действительности, мы унаследовали работу по поддержанию работоспособности… по подкреплению организаций и выполнению программ. И мы достигаем в этом большого успеха. И мы… усиливая то, что вы делаете хорошо и отбрасывая то, что вы делаете плохо, вы в конце концов приходите к хорошей формуле действия. И мы пришли к тому факту, что мы на самом деле являемся административной, а не военной группой. Но мы добиваемся нашего успеха почти полностью благодаря тому факту, что мы как экипаж стали командой, и что взаимозависимость и взаимное доверие позволяют нам двигаться вперед и выполнять нашу работу гораздо лучше, чем она была бы выполнена, действуй с базы, находящейся на берегу. Вот, в действительности, и весь наш секрет. И на самом деле ничего больше здесь нет.
Но научиться быть моряком - означает научиться предсказывать те неприятности, в которые вы не собираетесь попадать. И если вы умеете справляться с этим, то вы хорошо знаете свою работу.
О’кей? Спасибо.
Аудитория: Есть, Сэр. Спасибо.