Логики — это вот что: Логики — это метод мышления. Они применимы к любой вселенной и к любому процессу мышления. Они не обязательно должны быть применимы. Вы можете получить самые потрясающие комбинации, просто пойдя вразрез с той или иной Логикой.
Есть кое-какие данные, которые у вас должны быть прежде, чем я расскажу вам о самих Логиках, и одно из этих данных — это определение того, что такое «логика».
Итак, давайте возьмем три уровня. Давайте возьмем различение, и давайте возьмем сходства.
Так вот, в ходе человеческой истории эти данные были многократно описаны различными способами. Вы найдете потрясающее изложение этого материала в труде графа Альфреда Коржибского «Наука и душевное здоровье», в области, называемой «общая семантика». Покойный граф Коржибский проделал здесь великолепную работу. Он анализирует тождественность пространства, тождественность времени, тождественность того и сего. И его элементарный анализ всего этого материала не имеет аналогов. Я говорю вам это безо всяких оговорок. Я никогда не читал, что он написал.
Я говорю это не из желания быть остроумным. О его работе мне рассказали, по-моему, году в 45-м. Основные положения Коржибского, должно быть, содержат какую-то долю истины, потому что однажды я разбирался с тем, из чего должна состоять общая семантика, и кто-то сказал мне: «Что ж, я вижу, ты делал выписки из “Науки и душевного здоровья”». У меня не было этой книги; у меня ее никогда не было. И вот один из критериев данных: могут ли два человека взять одни и те же базовые данные и, работая с ними, экстраполируя, так сказать…
Это слово просто означает, что вы расширяете, расширяете, расширяете и расширяете применение одного и того же данного; вы говорите «экстраполировать»… это слово означает просто то, что вы добавляете все новые и новые теоретические данные — если уж вы хотите использовать это слово. Это хорошее слово. Я на самом деле не знаю другого слова в языке, которое бы более точно описывало то, что мы делаем. Но если у вас есть два человека, и они экстраполируют более или менее одинаковые данные и получают одинаковые ответы, то у вас есть немного более надежная гарантия достоверности данных. А если вы видите, как несколько человек делают одно и то же и прибывают в одну и ту же точку, то все начинает выглядеть очень неплохо. Все начинает выглядеть очень неплохо. Или если у вас есть всего один человек, который занимается экстраполяцией каких-то данных, и он просто сопоставляет данные и идет дальше, дальше и дальше, и просто продолжает, продолжает и продолжает работать, то вы знаете, что он на верном пути. Но затем проглядите его работу и посмотрите, можете ли вы применять то, что там написано, и согласны ли вы с тем, что он двигался в правильном направлении. И если вы видите, что это так, что ж, используйте его работу. Или если вы просто используете какие-топроцессы, разработанные на основе этого, и вы видите, что они работают, то вы принимаете все эти данные в целом. Я часто так делал.
Так вот, давайте просто разберемся, каким образом вы думаете? Различение. Способность различать — это наивысший возможный уровень душевного здоровья. Таким же высоким уровнем безумия является дизассоциация. Но в действительности дизассоциация — это полное отождествление, и это совсем не то же самое, что различение. Человек может увидеть различие между одной сигаретой и другой. Он может увидеть различие между одной сигаретой и другой. Есть две сигареты, и человек, который утверждает, что они представляют собой одно и то же, просто небрежен.
Так вот, Альфред Коржибский, работая с этими данными, дал нам кое-что лишнее, что вам на самом деле не нужно, и это изобретенный им процесс. Потому что в основе этого процесса лежит попытка обучить людей различать, а не отождествлять, а причина, по которой они отождествляют, а не различают, заключается в электронике. И человек, которого таким образом обучили, начинает думать медленнее, а не быстрее. Его КИ падает, а не повышается. Это проверено на опыте. Таким образом, это механическая штука. Очень механическая. Различение.
Так вот, вам приходилось слышать речь людей, лишенную какой бы то ни было логической связи. Они говорят: «У подводных лодок есть хризантемы из-за пива; в конце концов, Эмпайр стейт билдинга нет», и выжидающе смотрят на вас.
И вы спрашиваете: «О чем вы говорите?»
Они отвечают: «Ну, опять-таки, оно никогда этого не делало, не так ли?» И вы говорите… (вздох)
Так вот, если вы проделаете это с ребенком, и если это будет очень сообразительный ребенок, то он посмотрит на вас с очень умным видом и скажет: «Ну, на колесах ведь нет спиц!» Или он вставит что-нибудь вроде: «Ну, Роллс-Ройсы… Хммм». И вы можете перебрасываться репликами подобным образом. И если кто-то идет рядом с вами по улице, слушая этот разговор, а вы продолжаете: «Ну, все фиговины находятся с левой стороны, а значит, все находится далеко позади».
А он говорит: «Но это ниже данной отметки».
И вы говорите: «Ну, на самом деле, это не так. Это жидкость». И вы продолжаете и… если какой-нибудь взрослый будет слушать все это…
Данные для него обязательно должны иметь такую форму, иначе он не будет доверять им.
У людей есть то, что известно как «буфер». Многие, многие годы спустя после того, как человек услышал анекдот, он может внезапно понять его смысл. У него есть данные, находящиеся в ожидании. Он пытается добиться корреляции между одной группой данных и другой. А если он не сможет добиться корреляции между этими данными, он становится все более, более и более несчастным. Что ж, на самом деле, ему вовсе не обязательно чувствовать себя несчастным просто потому, что кто-то подошел к нему… учитель подошел к нему однажды и сказал ему то-то и то-то, а он не понял этого, не понял этого, не понял этого. И годы спустя он идет по улице и вдруг понимает, что этот учитель ему говорил — пток! Он получил это данное из буфера.
Но у огромного числа людей, особенно у тех, у кого нет чувства юмора, размер буфера будет все увеличиваться, увеличиваться и увеличиваться, до тех пор, пока не превысит размер стандартного банка памяти.
А затем этот человек проделает с вами следующее: «Вы уверены, что действительно знаете это слово? Что, это слово действительно значит именно это? Или, может быть, оно…» Тут у вас идет поток идей — ззззз – вот так. И внезапно вас останавливают, и этот человек… не то, что бы он хотел узнать вашу дефиницию этого слова, но он хочет разобрать с вами это слово очень тщательно. Если люди ведут себя таким образом, значит, вы поместили что-то к ним в буфер. Это очень неприятно.
Человек, не испытывающий не малейшего беспокойства относительно жизни, не будет беспокоиться о том, логичны вы или нет. Он действительно не будет беспокоиться о том, занимаетесь ли вы отождествлением или нет. Вы можете делать все, что вам угодно.
И если что-то, для чего он пытается найти решение, не входит в какое-то противоречие с тем, что вы говорите, он продолжит заниматься своим делом, не обратив на ваши слова никакого внимания. Он просто предоставит этому идти своим чередом — черт с ним. Он может решить эту проблему, потому что он может вдруг оценить, становится ли ситуация важной. И если она становится важной, он попросит вас точно определить вашу систему кодирования. Какие символы вы используете? Он захочет точно знать, что это за символы, что они значат для вас, к какому именно результату все это приводит, чему равен квадратный корень из всего этого, и он подставляет этот результат в другую задачу — бумс! – и спрашивает: «Так вы это имеете в виду?»
И вы отвечаете: «Да». И он смотрит на вас секунду, и вы говорите: «Ссс! Надо же, вот что я имел в виду все эти годы».
Он заставил вас сделать то, что, как часто писал Вольтер, он требовал от людей, споривших с ним: «Если вы спорите со мной, вы сначала должны дать дефиниции своим терминам».
Так вот, в учебных заведениях вас часто учат тому, что не существует такой вещи, как дефиниция термина, что каждое слово означает для каждого человека не то же самое, что для других, и, следовательно, ни в каком общении нет точки соприкосновения и так далее. Иногда в университетах США преподают общую семантику, и общий смысл здесь таков: «Никто никого не может понять, и ты в любом случае находишься вне общения, ты, маленький дебил, и мы замечательно с тобой разделаемся!» На самом деле здесь нет никаких других намерений.
Забавно тут то, что термины чрезвычайно точны, и вот что тут странно: после того, как мы пережили то время, когда происходило нечто похожее на то, о чем я говорил, наша терминология начинает в точности совпадать с терминологией других людей. Вы понимаете ее без особого труда. Но люди, профессионально занимающиеся обучением, часто пытаются оправдать собственную неспособность к общению, говоря, что никто не может никого понять, и что используя все эти различные термины, люди имеют в виду разные вещи. Нет, это не так.
Английский язык — это английский язык. Если вы встретитесь с Шекспиром, то вам придется сказать: «Хм-хм».
А он ответит: «Тут я имел в виду вот это».
А вы бы сказали: «Ах, так вот о чем вы говорите?»
Просто приведите в порядок сигнальную книгу. Ведь все, что вы делаете, это подаете сигналы. Взгляните на морской сигнальный код. В нем говорится: «Этот флаг, желтый с синим, означает “поворот”». Если он находится под цифровым флагом, он означает поворот налево, если над цифровым флагом — поворот направо». Вы видите этот сигнал, и вы знаете, куда он приказывает поворачивать: направо или налево. Бамс-бамс – и никаких вопросов нет. Ведь слова — это символы действия в МЭСТ-вселенной. И только тогда, когда у нас есть неопределенные, неопределенные сигналы…
Допустим, у нас есть сигнал: флаг «поворот» над «девяткой» означает «повернуть на 90 градусов вправо». Но флаг «поворот» над «девяткой» означает также «обед». Но еще этот сигнал означает «отступать». Эта ситуация внезапно начала бы становиться серьезной, не так ли?
Итак, враг находится там, и вам нужно поднять флаги «поворот-девятка», чтобы попасть туда… или поднять флаги «девятка-поворот», чтобы попасть туда, и кто-нибудь поднимает флаги «девятка-поворот», и половина кораблей отступает. Дело просто в том, что кодовая книга плоха, сигнальная книга плоха. Вот так язык не справляется с этой классификацией. И язык очень часто будет мешать.
Омонимы… например, «ели». Есть «они ели» и «зеленые ели». Кстати, он может стать сильно запутанным… язык может стать очень запутанным, только если в нем есть омонимы. Можно обнаружить, что степень аберрированности нации определяется тем, насколько она одурела от омонимов.
Нет более сумасшедшей страны, чем Япония. Вы идете по улице в Японии и говорите какому-нибудь японцу: «Ля-ля-ля-ля-ля, бум-бум», что-то в этом роде. А он отвечает: «С-с. Я не смею осквернять ваше лицо своим нечистым дыханием», и «Да» и так далее. И идет дальше по улице. А вы сказали ему, что идете домой и хотите, чтобы он пошел на работу. Но он понял это так, что вы шли на работу, а хотели пойти домой.
Считается, что это ужасно трудный язык. Он не труден. На самом деле, он прост, как детский лепет. Это очень легкий язык по сравнению с другими языками. Некоторые из малайских языков трудноваты.
Но в катакане есть этот здоровенный символ — китайский символ — а потом, возле его угла вверху, есть эти маленькие значки катаканы. (Если только я использую тут правильные термины; прошли годы с тех пор, как я имел с этим дело.)
Как бы там ни было, есть иероглиф, и затем там указывается, как он произносится по-японски. Но знаете ли вы, что два японца могут в течение какого-то времени стоять и разговаривать друг с другом, а потом с огромным удивлением обнаружить, что говорят о двух совершенно разных вещах, и они тут же достают карандаши и бумагу и рисуют китайский символ, означающий те слова, которые они используют. «О! О, я понимаю, это очень хорошо. Да, очень хорошо, да. Плосю плоссения. Да». О-о-о. Тяжелый случай.
Они отождествляют. И вы обнаружите, что они вполне довольны этим. Это плохое общение. И они вполне довольны тем, что у них плохое общение. Они не хотят ничего лучшего. Если бы вы отправились туда и попытались навести в их языке порядок и дать им новые слова, чтобы облегчить им жизнь, они бы расстроились так, что дальше некуда.
Так вот, катакана, если мне не изменяет память, состоит примерно из сорока семи символов — я говорю это практически наугад: с тех пор, как я сталкивался с этим, прошла целая вечность. Как бы там ни было, около сорока семи символов, что-то вроде этого. И когда они пишут, они нигде не делают промежутков — это просто сплошной ряд символов. Нет пробелов, которые бы разделяли слова, обозначаемые этими символами. И бог ты мой, предложение можно прочесть самыми разными способами. Его можно прочесть так: «Мальчик доил корову», или так: «Вход с собаками запрещен», или так: «Пароход уходит в девять». Им наплевать. Вы просто как бы догадываетесь исходя из контекста, о чем идет речь.
И в этой стране наибольший процент самоубийств, наибольший процент людей, носящих очки с толстыми линзами, и эта страна несколько лет назад совершила самый самоубийственный трюк. Невообразимая страна.
Я могу говорить так о Японии потому, что я очень, очень люблю японцев. Во время минувшей войны мое сердце практически разбилось из-за того, что я воевал с японцами, потому что я считаю их очень интересными и очень славными людьми — как народ. И внезапно я… бабах!
С этой войной связана одна дурацкая вещь: вы обнаруживаете, что стреляете в своих друзей, и вы пытаетесь объяснить людям, что… Они говорят: «Да почему ты беспокоишься из-за этих узкоглазых япошек?» — и: «Они делали то, и они делали се».
А вы отвечаете: «А мы? Разве мы не делали то же самое?» Но они сумасшедшие.
Это очень интересно; из этого вы должны быть способны многое понять. Из этого вы должны понять, что душевное здоровье индивидуума зависит от того, способен ли он ясно и четко проводить различия, особенно в том, что касается общения.
И что бы вы думали? Это не имеет никакого отношения к логике. Чтобы проводить различия, нет необходимости быть логичным. И что это значит? Это значит, что человек, обладающий невероятной способностью проводить различия, будет также обладать невероятной способностью создавать, и на самом деле тот миг, в котором он живет, настолько краток (об этом я расскажу позже), что ему не слишком-то нужно быть логичным.
Зачем ему вообще находить какие-то ответы путем обдумывания проблем? Он может создавать столько действия, что действие всегда будет решением для действия: бум-бум-бамс! Действие, действие. Или он обнаруживает, что вся вселенная управляется неправильно — бум! – вот еще одна вселенная. Ему все равно. Но тут мы имеем дело с логикой.
Общение, по сути, не может существовать без логики.
Что такое логика? Это оттенки сходств. Это никоим образом не оттенки тождеств. Тождество — это теоретическое явление, которое существует только в математике, но не в реальной вселенной. А математика неприменима напрямую к реальной вселенной, она применима только к абстрактному представлению о реальной вселенной, что позволяет с большей легкостью и удобством получать приблизительную информацию о том, что происходит в реальной вселенной. Любой человек может придумать теоретическую математику любого рода и получить замечательные результаты; он также может получить в результате расчетов разнообразные вещи, которых на самом деле не существует.
Это не означает, что с математикой что-то не в порядке, — это означает, что математика обладает даже большими достоинствами, чем подозревали математики. Она удивительна. Но если вы начинаете процесс отождествления с математической формулы, то в результате вы можете получить практически все, что угодно.
Например, если вы начинаете отождествлять что-то с нулем — у-у! Вы получаете эйнштейновскую формулу времени. О, я забыл, что это такое, но в ней есть to. А затем кто-то походит к вам и говорит:
И вы говорите:
И вы говорите:
Нет, нет, не другое. Алгебра… вы просто-напросто вставляете в уравнение ноль, и что вы получаете в алгебре? Вы можете вывести, что 1=2, 2=12; вы можете вывести из алгебраической формулы любой результат, какой хотите, если вы только вставите в нее ноль, если вы вставите в нее этот скользкий ноль… в формуле написано: один минус один равняется двум. И что бы вы думали? Вы можете вывести из нее, что один минус один будет равняться двум, потому что один минус один равняется нулю. А всякий раз, когда вы вставляете ноль в…
Итак, отождествление можно использовать в теоретических абстракциях. Но если его применять к реальному миру или к вселенным, это безумие. В чем проблема с сумасшедшим? Почему он находится в психиатрической лечебнице? Что ж, я скажу вам, почему он находится там. Он находится там, потому что он не может отличить кровать от письменного стола, от стула, от медсестры, от настоящего времени и от 1760 года. Вот почему он там. Он действительно не может этого сделать.
Так вот, иногда он будет отличать одно от другого, и будет, по всей видимости, прекрасно проводить различия. Он будет знать, что есть нужно пищу на тарелке, а не тарелку. И он будет успешно действовать в этом отношении, но он действительно будет успешно действовать на основе каких-то автоматических реакций. И у него начнется драматизация. И она будет воспроизводиться, как граммофонная пластинка, — она никак не применима к тому, что окружает человека в настоящее время. А что он сделал? Он сказал: «Эта драматизация, эта граммофонная пластинка, которую я проигрываю вот таким образом, которая проигрывается вот таким образом, применима в этой обстановке и решает проблемы, существующие сейчас». Это отождествление.
Вы могли бы сказать, что у душевно здорового человека есть вот такие мысли, которые он, если хочет, может связывать или соотносить друг с другом. У человека, который мыслит логично, каждая из мыслей напоминает предыдущую, а это своего рода аберрация, потому что это мышление типа «раздражитель-ответ».
Говорил ли вам кто-нибудь когда-нибудь, что у вас не может быть ни одной оригинальной мысли, потому что любая мысль зависит от предшествующей? Что ж, такие действия… это коварно и зловеще. Этот человек пытается убедить вас, что вы не способны к оригинальному мышлению, и что если вы не способны к оригинальному мышлению, то у вас не может быть оригинальной вселенной, и что любая ваша мысль обусловлена какой-то мыслью, которая была у вас как раз перед этим. О-о. Они демонстрируют вам, что у вас нет иллюзий, что у вас на самом деле нет ничего своего — что мысли просто как бы катятся неуправляемым, ужасным потоком, которые все течет и течет, и вы все время думаете, что все ваши мысли связаны со всеми вашими мыслями и что есть какое-то подобие… He-а, это неправда. К счастью для нашего рассудка, это неправда. О, это хорошо, это уж точно.
Таким образом ведет себя ридж. Ридж, имеющий на себе факсимиле, ведет себя таким образом — но только не мыслящее существо. Мыслящее существо может прервать свою линию мыслей, где пожелает, и произвольно начать думать о чем-то другом. Это никак не зависит от предшествующих мыслей.
Вы могли бы изобразить логику и таким вот образом. Вы могли бы сказать, что все эти данные более или менее связаны, понимаете? Это данные, каждый из этих квадратиков. И, следовательно, эта мысль каким-то неясным образом связана с этой мыслью, понимаете? И, следовательно, у нас есть ассоциация между этими двумя мыслями.
Я приведу вам пример получше. Мы начинаем говорить о яблоках, и это ведет нас к разговору о ящиках для яблок. И мы говорим: «Что ж, давайте упакуем эти яблоки в ящики и продадим их на рынке». Это совершенно логично.
Или у нас может быть вот такая ситуация (это абсолютно нелогично): человек находится в поезде метро, поезд ужасно шумит, и человек поворачивается к другому и говорит: «Я хочу попасть на Пятницкую. Где это?»
Его сосед отвечает: «Сегодня вторник, а не пятница».
А еще один человек говорит: «Я тоже дворник. Мне нужна новая метла». Так вот, вы понимаете, все это никак не вытекает одно из другого.
Чтобы это выглядело логичным, мы должны были бы изложить это следующим образом: человек наклоняется к другому и говорит: «Я хочу попасть на Пятницкую».
А тот отвечает: «Ну, я отправлюсь туда только через четыре дня, это будет вторник. Если вы хотите поехать туда через четыре дня, я покажу вам, как туда добраться».
А другой человек говорит: «Это напоминает мне о том, что на этой неделе выдают метлы. Надо сходить и получить».
Это не смешно, так ведь? Но это логично. И вот что забавно в логике: она не смешна. А вот что забавно в юморе: юмор является либо полным отождествлением, либо полным различением.
Так вот, давайте возьмем человека, который отождествляет. Мы говорим, что кому-то нужно привести куда-то поезд, а он понимает это как «привезти поезд». И, кстати, это совершенно приемлемо — я имею в виду, что для сумасшедшего это было бы совершенно логично: взять поезд и привезти его.
Хорошо, усвойте эти три категории. Вот это — отождествление.
Давайте посмотрим на эти три составляющие с точки зрения электроники. Мы могли бы сказать, что у нас есть конденсаторы. С этими батареями, электрическими батареями, можно работать в любое время по желанию; они хорошо изолированы. Они идеально изолированы друг от друга, они не разряжаются друг на друга, и, следовательно, ими можно очень легко управлять и их можно очень легко контролировать. Верно?
Вот тут у вас нет столь совершенной изоляции, но вы можете соединять эти штуки вместе, чтобы сделать возможным поток; поток будет течь вдоль этой линии; этот поток даст какое-то действие. Тут все в порядке.
Но как насчет вот этого? Тут просто-таки короткое замыкание. Хотя все это никак не связано со структурой, любопытно отметить, что молекулы протеина в мозгу безумного человека замкнуты накоротко. Ток, входящий в любую часть головы, может, по всей видимости, рестимулировать любую часть мыслительного аппарата. Я имею в виду, что если человек начинает думать о чем-то, то затем он думает обо всем подряд. Но он думает обо всем этом одновременно, ни на что не опираясь. Таким образом вы получаете то, что известно как замешательство, и это, в действительности, МЭСТ-вселенная — все векторы силы одновременно действуют во всех направлениях: короткое замыкание. Все равно всему. Замечательно.
Так вот, вам нужна способность различать, и для того, чтобы сделать сумасшедшего здоровым, вам нужно поднять его от отождествления по крайней мере до уровня сходства.
Единственное, что вам нужно сделать, для того чтобы сумасшедший поправился,
– это продемонстрировать ему разницу между медсестрой и письменным столом, или добиться, чтобы он увидел эту разницу. И я не просто болтаю чепуху; в действительности это самый лучший процесс. Пусть он определит местонахождение медсестры во времени и пространстве, пусть он определит местонахождение письменного стола во времени и пространстве. Теперь пусть он определит местонахождение кровати во времени и пространстве, пусть он определит местонахождение своей пижамы во времени и пространстве. Теперь пусть он определит местонахождение своей руки во времени и пространстве, местонахождение своего тела во времени и пространстве. И внезапно он скажет: «Я нахожусь здесь, и сейчас 1952 год». И это самая лучшая техника для работы с сумасшедшими из всех, которые мне известны.
Так вот, отождествление, сходство и различиеХорошо.
И, кстати, вам не обязательно слишком тщательно записывать все это. Вам стоит записывать кое-что из того, что я вам скажу, но это будет в книге «Продвинутая процедура и аксиомы», которую все вы получите, как только она будет напечатана, это будет через десять дней или две недели.
Логика 1: Знание — это вся группа или часть группы данных, либо размышлений или заключений, основанных на данных, либо методов получения данных.
Итак, мы сказали, что знание — это данные… знание — это данные. Это факты или данные. И обратите внимание, мы не говорим, каково содержание этих данных. Мы не говорим, что эти данные имеют какое-то содержание, мы просто говорим, что это данные. Данное — это какой-то факт. Таким образом, оно будет как-то отождествляться с пространством, временем, энергией или материей или с каким-либо их сочетанием. И это будет данное: это будет нечто описательное. Это может быть сама вещь или символ, представляющий ее. Видите, какое тут у нас широкое определение.
Логика 2: Совокупность знаний — это совокупность данных, согласованных или несогласованных друг с другом, или методов получения данных. Вот так.
Логика 3 звучит так: Любое знание, которое какое-либо существо может воспринять, измерить или испытать, способно повлиять на это существо.
И это выстрел из винтовки прямо по рассуждениям Канта. Это выстрел из хорошей, мощной, большой крупнокалиберной винтовки. Это декларация независимости от всей той бессмысленной, мистической ерунды, которую распространяли 160 лет назад и которая в большей степени убивала в человеке способность мыслить, чем что угодно еще из того, что мне известно.
Философия была великолепным механизмом контроля. Она утверждала: «Все знание, которое вообще содержит в себе какое-то знание, выходит за пределы человеческого опыта, и, следовательно, человек никогда не сможет соприкоснуться с ним и никогда не сможет познать его, так что знание находится за пределами вашего познания. Назад в яму, раб, назад в соляные шахты, ты никогда не будешь знать».
Вот каков был девиз. Это немецкий трансцендентализм. Он правил миром знания и философии и отправил бедную старушку философию в могилу примерно на 162 года. Интересно, не правда ли?
Утверждалось, что все знание находится вне сферы человеческого опыта. Что ж, просто задумайтесь об этом на минутку, и вы поймете: как же может знание вообще находиться вне сферы человеческого опыта, если человек использует слово «знание» для его описания?
Тут говорится: все, что может повлиять на существо, может быть воспринято этим существом. Существо тем или иным образом может воспринять все, иначе… не существует такой вещи, как односторонний поток.
Так утверждает наука об электричестве. Она утверждает, что ток, который может двигаться по проводу в одну сторону, можно заставить двигаться по этому проводу в другую сторону. Она также утверждает, что если у вас есть ток, который движется по проводу в эту сторону, вы можете измерить его как ток, который движется по проводу в другую сторону. Вот и все. И здесь, таким образом, утверждается, что нами не управляют как грязными маленькими марионетками, не уничтожают, не выкидывают в канаву и не используют любыми способами, какими только заблагорассудится. Нет, здесь говорится, что мы — существа, способные знать. Это все, о чем говорится в данной Логике. Мы — существа, способные знать. И на самом деле это, вероятно, часто остается не замеченным, но именно это позволило разрешить проблему человеческого разума
И первое заявление, которое я сделал по этому поводу… Мне постоянно говорили на факультете психологии, мне постоянно говорили в Индии, мне постоянно говорили там и сям, что это все так сложно, что никто не может этого знать. Что ж, на меня влияет деятельность человеческого разума и деятельность других разумов. И если они влияют на меня, то я знаю, что я могу что-то знать о них.
И все говорили: «Нет, нет, нет, нет! Нннннн! Бяка, бяка, не тронь». И боже мой, многие из них сожалеют о том, что я прикоснулся к этому. Но не дай бог мне здесь попадется кто-то, кто попал в ту же самую ловушку, — кто утверждает, что все слишком сложно, или соглашается с чьим-то заявлением о том, что мы не можем ничего знать об этом или что мы не имеем права знать об этом, потому что к этому моменту опыт достаточно убедительно доказал нам, что у нас есть все права на знания о человеческом разуме.
И это говорит нам еще кое о чем: прежде, чем человек сможет достичь политической свободы, он должен получить еще два права. И одно из них — это право на собственную жизнь, а другое — это право на душевное здоровье. И их нужно добавить к правам человека. И если вы сегодня совершаете революцию или обнаруживаете, что совершаете революцию, то в конце концов она сведется к борьбе за эти два права: право человека на собственную жизнь и его право на душевное здоровье.
В данный момент на Земле заявить о праве на собственную жизнь было бы поистине революционным шагом. Но это относится ко всей МЭСТ-вселенной – право на собственное душевное здоровье. Потому что во всей этой вселенной в этом пункте человеку отказывали. Никто не обладал правом на душевное здоровье. Так что наша декларация очень проста. В ней говорится: «Вы имеете право знать. И если вы имеете право знать, то на самом деле вы должны иметь и право продолжать знать». Это, разумеется, просто интерполяция, произведенная мной, и это мое мнение. Это не обязательно является данным.
Так вот, следствие: Знание, которое какое-либо существо или вид существ не могут воспринять, измерить или испытать, не способно повлиять на это существо или вид существ.
Если человек не может что-то воспринять, измерить или испытать, то это не способно на него повлиять. Так что давайте забудем о вуду, суевериях и великом боге Валла-Валла. Просто забудьте о них. Потому что всякий раз, когда вы с ужасом думаете о том, не воздействует ли на вас кто-то или что-то, вам нужно сходить к своему одитору. На то есть две причины: во-первых, вы можете подвергнуться такому влиянию только в том случае, если вы находитесь в ужасно плохой форме, и во-вторых, потому что в 99 и 999999 процентах случаев… в ста процентах случаев вы смогли бы распознать это. Так что на самом деле вы протестуете против своей неспособности распознать что-то. А если вы не можете немедленно распознать что-то, то — кто бы мог подумать — это неважно.
Таким образом, в том, что касается знания, мы имеем дело с уровнем знания. Мы, на самом деле, имеем дело с эпистемологией, с разделом философии, который занимается установлением того, что такое знание. И этим, кстати, является Саентология. Терапией является Дианетика.
Теперь Логика 4: Данное — это факсимиле состояний бытия, состояний небытия, действия или бездействия, заключений или предположений в физической или другой вселенной.
Я собираюсь изменить эту Логику. Я только что дал вам определение данного. Я сказал, что данное — это символ пространства, времени, материи и энергии в любой вселенной, или они сами. Это символ пространства, времени, материи и энергии или любого их сочетания, либо это сами материя, пространство, время, энергия — или их символ. Это данное. Другими словами, это любой обрывок или любое сочетание или символ любого обрывка или любого сочетания в любой вселенной… данное — независимо от того, насколько оно велико или насколько мало. И это — данное.
Так что вам нужно отметить для себя это исправление.
Данное — это не факсимиле. Я с большим облегчением и удовольствием говорю вам о том, что факсимиле не является обязательной составляющей процесса мышления, а является записью процесса мышления, используемой людьми в мышлении. Другими словами, существовал иной метод мышления. И лучше узнав этот новый метод мышления, мы приобретаем более широкие возможности в мышлении. Но это относится к области познания чего-то нового, тогда как система, использующая факсимиле, относится исключительно к хомо сапиенсу (точно также, как и все эти данные имели такую направленность). Таким образом мыслит хомо сапиенс. И мы должны использовать весь этот список аксиом, и вы найдете в нем такие вот изменения: весь список аксиом теперь применим к тэтану. Так что у нас есть список аксиом, которые применимы к хомо сапиенсу, а те, которые я вам сейчас даю, применимы к тэтану. Каждый раз это более высокий слой, немного… немного более высокий уровень состояния знания.
Теперь Логика 5: Для того чтобы согласовывать друг с другом и формулировать предположения, наблюдения, проблемы и решения и делать выводы в отношении их, а также чтобы сообщать их кому-либо еще, необходимо иметь дефиниции терминов.
«Если вы хотите спорить со мной, дайте дефиниции своим терминам». Это взято прямо из уст Вольтера и изложено в немного усложненной форме. И мы можем немного изменить эту Логику 5 следующим образом: необходимо иметь дефиниции терминов… дефиниции терминов. Мы можем усугубить ситуацию и сказать, что нам нужны дефиниции данных. Прежде чем вы сможете говорить о данных, вам нужно описать те данные, о которых вы будете говорить.
Определение… и это, кстати, очень, очень скользкая штука… это дефиниции дефиниций. Описательная дефиниция: та, в которой определяемый объект относят к какому-то классу, давая характеристику или описывая существующие состояния бытия.
Например: люди сумасшедшие, и есть пять типов сумасшествия. Один из них — шизофрения, другой — маниакально-депрессивный психоз, третий — это деменция прекокс, еще один… о, я не знаю, это черезбочкокидание, а еще один — это полька. Они проявляются в том, что… пациент чешется и так далее. Что такое шизофрения? Шизофрения — это когда пациент чешется. Уточнение: некоторые шизофреники не чешутся. Я знаю, мои слова кажутся ужасно злыми и жестокими, но вы знаете, что мне пришлось продираться через все это. Вам не нужно, а мне пришлось.
Я продирался через это, предполагая, что я смогу там что-то найти. Вы знаете, эти слова, слова, слова больно били по мне и валили меня с ног. Что ж, это дефиниция посредством классификации: описание различных состояний бытия. Это очень плохой способ давать дефиниции.
Дальше у нас идет определение. Различительная дефиниция: та, в которой рассматриваются отличия от существующих состояний бытия или небытия.
«Оспа: оспа отличается от других болезней, потому что оставляет рубцы на коже». «Дифтерия является дифтерией, потому что она не похожа на оспу».
Так вот, это смехотворные примеры данного типа классификации. Но эти рассуждения представляют собой порочный круг. И остерегайтесь этого, когда вы начинаете что-то изучать. Перечитайте материал, и если там просто приводится классификация посредством классификации или что-то классифицируется путем сравнения с тем, что похоже на это, то перед вами замечательный пример плохой дефиниции. А если что-то классифицируется путем сравнения с тем, на что это непохоже, то это плохая дефиниция по очевидной причине…
Так вот, ассоциативная дефиниция: та, в которой делается утверждение о сходстве с существующими состояниями бытия или небытия.
Теперь у нас идет дефиниция действия: та, в которой дается описание причины, а также возможного изменения состояния бытия в силу следующих факторов: существование, несуществование, действие, отсутствие действия, цель или отсутствие цели. Создается впечатление, что это сложно, но это не так.
Дефиниция должна указывать как на причину, так и на средство устранения состояния… причина, следствие и средство устранения: «Корь — это болезнь, которая вызывает у детей сыпь и лечится такой-то и такой-то сывороткой». Затем вы можете пойти дальше и сказать, что она похожа на что-то еще. Но поймите вот что: это хорошая дефиниция; по крайней мере, в ней говорится, чем излечить болезнь — немного о том, как она выглядит, и затем о том, чем она лечится. Это хорошая дефиниция.
А если бы вы еще могли с уверенностью сказать… с уверенностью сказать следующее: «Корь — это болезнь, вызываемая вирусом под названием “кореус”»… кстати, никто не знает, что ее вызывает; ученые делают вид, будто недавно с помощью электронного микроскопа был сделан снимок вируса кори, и… хе. Затем они нашли еще несколько вирусов, в точности таких же, как этот, но они не вызывали корь, и это было очень огорчительно. И те, которые они нашли, не вызывали корь во всех случаях. Но когда они нашли этот вирус, в прессе была большая статья об этом. Как бы там ни было, третью и четвертую статьи никогда не публикуют, и это затрудняет нам жизнь. Мы приходим, у нас есть что-то новое, что вылечивает вас, и все говорят: «Мы знаем, что все эти новые вещи, которые излечивают людей и о которых пишут на первых страницах газет, на третью неделю уже никому не помогают. Поэтому мы знаем, что таких вещей нет».
Как бы там ни было, с описательными дефинициями все в полном порядке, но вы должны требовать дефиницию действия. И научитесь требовать такую дефиницию от физической вселенной. Какова причина того или иного состояния? Каково следствие? Каково средство от этого? Или что вызывает изменение этого? И требуйте наличие этого от вашей дефиниции. И если вы можете потребовать наличие этого от вашей дефиниции, то под солнцем, в этой или любой другой вселенной, не найдется ни одной проблемы, которую вам бы не удалось понять или решить. Просто требуйте эти составляющие. Чем является то-то и то-то, в чем причина этого, каково следствие этого или как изменить это. И тогда вы сможете найти решение этой проблемы. Кстати, любая загадка, связанная с чем угодно под солнцем, может быть решена тем же самым образом, с помощью одних только дефиниций.
Теперь Логика 6… и, пожалуйста, знайте Логику 6! Пожалуйста, пожалуйста, я прошу вас. Если вы не будете знать ничего другого в этом предмете, знайте Логику 6.
Вот Логика 6: Абсолюты недостижимы. Не существует абсолютной вселенной. Не существует абсолютного состояния клир. Не существует абсолютной правоты, не существует абсолютной бесконечности, не существует абсолютного нуля, не существует абсолютной неправоты, не существует абсолютно черного, не существует абсолютно белого — ничего. Так что не позволяйте никому говорить вам: «Клир — гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав».
И вы говорите: «Хм, а с чего вы это взяли?»
А он говорит вам: «Ну, это гав-гав-гав-гав-гав, и, следовательно, отсюда вытекает, что они должны быть совершенны. А этот последний человек, которого вы одитировали — тэта-клир, он пришел, и моя жена занималась себе своими делами, и… Вот что случилось. Так что он не мог быть клиром, потому что он не был совершенен и вел себя нехорошо».
Вовсе не обязательно. Это совершенно нелогичное отождествление совершенства и имеющегося у вас термина. Прежде всего, понятие «клир» означает только то, что из компьютера удалено достаточно цифр, так что вы можете вводить в него какие-то новые данные. Это термин из области вычислительных машин. Это термин из области электронных компьютеров, вот откуда он пришел. Он означает, что компьютер очищен от данных и теперь может думать.
И тут не говорится, насколько хорошо он теперь должен думать. Вы просто очищаете его, чтобы он мог думать лучше. Вы очищаете человека, чтобы он мог думать лучше, и у вас есть клир. Вы сделали человека клиром. Вы можете сделать человека клиром по этой жизни или по полному траку, вы можете сделать его клиром в такой степени, что он сможет создать собственную вселенную, или вы можете отклировать его так, что он будет свободен от МЭСТ-вселенной и после этого сможет взять и создать собственную вселенную. Иными словами, тут у вас потрясающий выбор.
Абсолюты недостижимы!
Это главная ошибка, допущенная Аристотелем. Это данное не кажется очень важным. Однако оно может заблокировать все мышление целиком. Люди утверждают и утверждают, что есть «правильное» и «неправильное». Для большинства людей мир делится на черное и белое. И, к моему сожалению, для огромного множества инженеров все подразделяется на «да», «нет» и может быть. «Да» и «нет», которые они используют в мышлении, являются абсолютами.
Однажды я разговаривал с одним инженером, который работал над логическими машинами… точнее, над стратегическими вычислительными машинами. Он работал над этими машинами, и я объяснил ему: «Ты работаешь исходя из трехмерной логики, просто потому что у тебя имеется такая штука, как булева алгебра, которая используется в телефонном коммутаторе. Человек “подключен”, “не подключен” или “может быть, он подключен”. “Да-нет”, “да-нет”, “да-нет”».
Я сказал: «То, что ты делаешь это, еще не означает, что это применимо к логике.
Я могу продемонстрировать тебе, что логика по меньшей мере двенадцатизначна».
«О, нет, — сказал он, — нет, нет. В логике всего три значения. Это “да”, “нет” и “может быть”». — «Нет, нет, их двенадцать». И я полностью и окончательно доказал ему — и он в конце концов согласился со мной — что в логике, если уж упереться рогом, двенадцать значений.
Там было «менее выраженное “может быть”» и «значительно более выраженное “может быть”» и так далее, и я смог продемонстрировать ему, как можно разработать такую систему и немного усовершенствовать булеву алгебру. И он согласился с этим; он согласился с этим. И я совершил самую большую подлость, какую только можно совершить в такой ситуации: я убедил его в этом, и он принял мою идею во всех деталях, безоговорочно. Он был полностью готов начать конструировать стратегические вычислительные машины с двенадцатью кнопками вместо трех, и тогда я с той же легкостью доказал ему, что существует восемнадцатизначная логика. Это было большой подлостью.
Потому что на самом деле логика является логикой бесконечных величин, в ней имеется бесконечное множество значений, потому что логика представляет собой градиентную шкалу. И мы очень скоро разберем это. И я только что говорил об этом… вот Логика 7: Для того чтобы оценивать проблемы и связанные с ними данные, необходимы градиентные шкалы.
И это та логика, которую вы используете в процессинге. И вы будете снова, снова, снова, снова, снова и снова использовать ее в процессинге. Так что усвойте ее, усвойте ее как следует; знайте, что мы имеем в виду, когда говорим «градиентная шкала». Градиентная шкала — это последовательная шкала, идущая от «отсутствия чего-то» к «не совсем полному отсутствию», к «неполному отсутствию», к «совсем неполному отсутствию» и так до уровня «у вас почти что есть некоторое количество этого» — просто маленькие, крохотные ступеньки. Ммммммм! И бог ты мой, с помощью градиентной шкалы вы можете связать любое данное физической вселенной с любым другим данным во всей физической вселенной.
С помощью логики вы можете сделать так, что с чем угодно произойдет все что угодно. С помощью логики вы можете на самом деле идти достаточно непрямой и достаточно трудной дорогой, пройти достаточно обходными путями и продемонстрировать, что это была в достаточной мере градиентная шкала, из всех достаточно градиентных шкал, и вы бы в конце концов пришли в выводу и доказали бы кому-нибудь полностью и безоговорочно, что кролики питаются исключительно камамбером — а если и не питаются, то, несомненно, должны.
Так вот, на самом деле это идиотизм, и этот идиотизм будет очевиден в данном логическом построении. Это потому, что это не подлинная градиентная шкала.
Подлинная градиентная шкала, с который вы работаете — это шкала между нулем статики и абсолютным движением бесконечности тэты и МЭСТ.
Тэта — это просто теория — это просто теоретическое понятие, это теоретический ноль, настоящий ноль, где нет движения, нет длины волны. А абсолютное движение — это уровень, близкий к МЭСТ. Это абсолютное движение было бы… давайте-ка посмотрим, что-то, что было бы ужасно сильно приближено к абсолютному движению (я имею в виду, находилось бы очень высоко на этой шкале) — оно являлось бы чем-то вроде вещества, из которого состоит звезда-спутник Сириуса: если бы одну чайную ложку вещества, из которого состоит эта звезда, доставили на Землю, она весила бы тонну.
Так вот, это приводит нас к абсолютному движению. И я думаю, что по сравнению с этим плутоний показался бы пистоном в игрушечном пистолете. Это вещество должно быть по-настоящему нестабильным. Но что это будет за элемент и где он будет располагаться в периодической таблице, я не готов сказать. Но, судя по поведению звезды-спутника, он существует.
Но вот что я пытаюсь вам сказать: вы движетесь вверх по шкале к абсолютному движению. Материя практически находится в состоянии абсолютного движения; она становится тяжелее и тяжелее, появляется все больше и больше векторов, все больше и больше векторов за все меньшие и меньшие отрезки времени и во все меньшем и меньшем пространстве, время и пространство все сжимаются, сжимаются, сжимаются. Таким образом вы получаете градиентную шкалу от нуля до абсолютного движения, от тэты до МЭСТ — под МЭСТ имеется в виду МЭСТ-вселенная, эта вселенная, эта МЭСТ-вселенная. Итак, вы видите, что это такое и к каким результатам это приводит? У вас есть градиентная шкала от нуля до МЭСТ. Вы видите, где на ней находится человек?
Вы смотрите на шкалу тонов. Шкала тонов — это градиентная шкала, охватывающая диапазон от теоретического поведения тэты до состояния полного МЭСТ, которое находится намного ниже, чем то, что обычно является для нас дном шкалы тонов… полный МЭСТ: длина волны, движение и так далее, в таком роде. Хорошо.
Что представляет собой принцип градиентной шкалы? Это больше чего-то, и еще больше этого, и еще больше этого, или меньше этого, меньше этого и меньше этого — одного и того же.
Насколько красен красный велосипед? Разум дает ответ на этот вопрос. Вы видите, что есть красивый красный, красный велосипед, не так ли? Я имею в виду, что есть красный, красный велосипед. Насколько красен красный велосипед? Хорошо.
Давайте посмотрим на этот красный велосипед и выясним, насколько он красен. Что ж, существует градиентная шкала красного цвета, не так ли? Таким образом, нам нужно знать, где мы находимся на ней — от этого бледно-розового вот здесь, вверху до этого глубокого, глубокого инфракрасного цвета того или иного рода. Это градиентная шкала красного цвета. Она проходит через оранжево-красный, а затем ниже — через оранжево-розовый. Выше этого она пройдет через алый, карминный оттенки. Насколько красен красный цвет? Существует градиентная шкала красного цвета.
Насколько болен ваш преклир? У него не какая-то абсолютная болезнь. Он находится на градиентной шкале. И каждый преклир находится где-то на той же самой градиентной шкале. Он находится где-то на шкале, и его поведение в данной точке шкалы является поведением, соответствующим данной точке шкалы. Вы знаете, насколько плохим является его состояние. И в то же самое время, вы знаете, насколько он «МЭСТирован». Его состояние настолько плохо, насколько он увяз в МЭСТ. Так что вы видите, с чем вы имеете дело: это градиентная шкала от тэты до МЭСТ, которая также является градиентной шкалой душевного здоровья.
И сколько различных вещей отображает эта градиентная шкала? Величайшее множество. Она отображает активность энергии, она отображает многое другое. Вы должны знать о существовании градиентной шкалы, вы должны быть способны оперировать градиентными шкалами в своих рассуждениях, и вы всегда должны знать о градиентных шкалах следующее: если ваш преклир увяз, вы не применили градиентную шкалу. Вы дали ему слишком много. Он может сделать все, что вы хотите, если вы сначала попросите его выполнить достаточно маленькую часть этого.
Вы можете использовать градиентную шкалу следующим образом… Если бы я сегодня не рассказал вам ни о чем, кроме этого, то можно было бы считать, что этот вечер прошел с пользой. И речь идет только об этом факте, только об этом данном: ваш преклир может сделать все, что вы от него хотите, если вы дадите дефиницию тому, что он должен сделать, — в особенности дадите ее самому себе — а затем попросите его выполнить достаточно маленький градиент этого действия. И если вы сделаете это, то процесс будет проходить фантастически успешно. А если процесс не срабатывает, это потому, что вы не понимаете принцип градиентной шкалы, или потому, что вы дали недостаточно маленькое задание. На градиентной шкале есть куда более крохотный шаг.
Вы хотите, чтобы преклир представил себе тело. Вы говорите: «Представьте себе тело». А он не представляет тело, он не может его представить. И вы говорите:
«Хорошо. Представьте себе голову». Он не может представить голову. Вы говорите:
«Хорошо, можете ли вы представить себе один волос?»
Нет, он не может представить один волос. Не сдавайтесь, потому что на градиентной шкале еще многое осталось.
вами.
В конце концов мы заставляем эту клетку двигаться, и мы передвигаем ее кдвери, мы передвигаем ее к камину. А затем мы выясняем, что мы можем получить две клетки, и мы можем передвинуть их к двери и положить на камин. А затем еще одну, и не успели вы и глазом моргнуть, как вы спрашиваете: «Сколько клеток у вас сейчас на камине?»
И он отвечает: «Ып! Некоторое количество». Вы спрашиваете:
Когда вы подниметесь по тону, вам на самом деле будет тяжело воспринимать тот факт, насколько некоторым преклирам трудно это делать. Вы скажете: «О… так, давайте-ка посмотрим. Смокапьте Лондон и всех его жителей, — да, создайте все до последнего волоска и так далее, и ощутите запах Лондона».
Преклир отвечает: «Извините, вы, должно быть, говорите с кем-то другим. Я не могу этого сделать». И в конце концов мы опускаемся до такого уровня, где у него есть электрон, движущийся по кругу.
О, это хорошо. Теперь у него есть один электрон, движущийся по кругу. Ей-богу, когда он получает что-то вроде этого, вам будет чертовски трудно добиться, чтобы он избавился от этого.
Теперь вы должны сделать так, чтобы он получил два, три, шесть, восемь, миллионы электронов. Градиентные шкалы. Если вы не можете создать много, создайте мало. Если преклир не может представить себе большой отрезок времени, пусть представит маленький.Если он не может очень далеко отойти от настоящего времени в воспоминаниях, используйте градиентную шкалу.
Поверьте мне, его душевное здоровье зависит от того, сможете ли вы добиться, чтобы он вспомнил какой-то крошечный градиент времени. И в конце концов вы доходите до такого вот низкого уровня: вы спрашиваете:
Вы смотрите на него и говорите: «Это невозможно».
Однажды к нам пришел человек. Его одитировали все. Он был из какой-то богом забытой дыры… из Нью-Йорка или откуда-то еще. И он был… все одитировали его и так далее, и никому в голову не пришло задать ему магический вопрос: «Можете ли вы вспомнить что-то реальное?» Это тот вопрос, который вы должны всегда задавать преклиру, если вам кажется, что он хотя бы чуть-чуть неуверен. «Можете ли вы вспомнить что-то реальное? Можете ли вы вспомнить момент, когда вы действительно находились в общении с кем-то? Что-то вроде этого — просто маленький кусочек воспоминания о МЭСТ-вселенной, который, как вы знаете, реально существует». Потому что именно таким образом вы возвращаете преклира на трак МЭСТ-вселенной, а затем в его собственную вселенную.
А этому человеку никогда не задавали этих вопросов. Его одитировал один одитор за другим, один за другим, а этот человек сидел там в очках, у которых линзы были толще топорища! Он сидел там… просто… бог ты мой, в какой же плохой форме он находился!
И я посмотрел на него и сказал:
Он думал, думал и думал.
Что-то еще, что-то еще, что-то еще — бррррр, бум. Как будто пила с большими зубьями проходит через его реактивный ум, или через эти риджи, удаляя их, удаляя их - отождествление, отождествление. Я видел его через несколько дней, он был весел, как птичка.
Это переломный момент в кейсе. Переломы в кейсе происходят маленькими, внезапными скачками. Вы увидите эти скачки. Иногда будет случаться такое: вы одитируете кейс, одитируете и одитируете его, и вы говорите: «О, нет!» И вы одитируете его дальше, и вы одитируете… Вы говорите: «Должно быть, что-то происходит исключительно по градиентной шкале. Должно быть, он движется вверх немного медленнее, чем я могу заметить. Надеюсь». И, вероятно, этого не происходит, не происходит.
Но однажды он приходит, и вы довольно утомленно говорите себе: «Хорошо».
«Вспомните момент, когда вы были… Нет, смокапьте…» Преклир спросит вас:
Ну, возможно, мне стоит проодитировать вас по всем этим сессиям. Да! — И он тут же приободрится и будет чувствовать себя превосходно, он отправится домой, будет в превосходной форме и на следующий день выйдет на работу. И в следующий раз вы спросите его:
Вы спрашиваете себя: «Что произвело перелом в этом кейсе?» Что ж, это очень забавно. Перелом в этом кейсе вызвало то, что вы произвели в человеке перелом в отношении помощи. Понимаете, у людей существуют разные типы плохого состояния. Но вы можете взять любого психотика и дать ему в руки банки Е-метра, и вы можете найти во вселенной кого-то или что-то, кому или чему он все еще может помочь. Он все еще будет способен кому-то или чему-то где-то помочь. Может быть, из всех восьми его динамик 7,99999 уничтожены, но осталась эта одна миллионная часть какой-то динамики, которой он все еще может помочь. И может быть, это были вы.
Или, может быть, это была кошка, которую он встретил, входя в дверь. И вы не знали, насколько низко на самом деле находится этот преклир. Возможно, вы не протестировали его достаточно хорошо или что-то в этом роде. И внезапно вы обнаружили кого-то или что-то, кому или чему он мог помочь. Может быть, это что-то крохотное, но если он смог помочь этому, то он может помочь еще кому-то или чему-то, и еще кому-то или чему-то, и еще кому-то или чему-то. Он мог почувствовать, что он может помочь не только этому. И внезапно оказывается, что он может помочь себе. И это именно то, к чему вы пытаетесь его привести. Он просто находится очень низко на шкале в отношении помощи кому бы то ни было.
Почему? Потому что все люди, которые находились вокруг него с незапамятных времен, убеждали его, что он бесполезен для них. Он считал, что он должен быть нужен, а все твердили и твердили ему: «Ты нам не нужен. Ты для нас бесполезен». И затем однажды он внезапно обнаруживает, что может кому-то помочь.
Так вот, в этой точке на градиентной шкале, несомненно, будет полезен такой процесс: помогите тому, помогите сему, помогите этому. И вы на самом деле можете выполнять с ним это упражнение и создавать мокапы объектов для помощи. Не успеете вы и глазом моргнуть, как он, ей богу, станет первым парнем на деревне. Он будет в превосходной форме. Градиентные шкалы.
Если вы можете каким бы то ни было способом заполучить внимание преклира, то любой преклир сможет найти что-то незначительное, что ему нужно сделать, чтобы его состояние улучшилось. И бог ты мой, это важный момент, потому что это позволяет вам разобраться в том, что правильно, а что неправильно. Существует градиентная шкала правоты и градиентная шкала неправоты; не существует абсолютной правоты и абсолютной неправоты. Прямо над этим находится данное «Абсолюты недостижимы», а ниже этого — «Для того чтобы оценивать проблемы и связанные с ними данные, необходимы градиентные шкалы».
Так вот, вполне возможно, что некоторые одиторы в предыдущей группе тем или иным образом упустили это данное, потому что я не сделал на нем особого акцента. И я наблюдал за их работой, и я заметил, что есть только одна вещь, из-за которой их действия не приводят к успеху: это градиентная шкала и знание того, как ей пользоваться. Градиентная шкала. Они просят преклира смокапить то, се, что-то еще и что-то еще, а затем просят делать с этим что-то.
– Я не могу, — говорит преклир. — Я не могу это сделать. И одитор сдается! Хм-м.
В следующий раз, когда я замечу, что одитор сделал это, я из него самого сделаю градиентную шкалу. Потому что если вы в какой-то момент решили, что собираетесь добиться того, чтобы преклир что-то сделал, не отступайте! Не прекращайте работать над этим! Не оставляйте преклира, пока вы не добьетесь, чтобы преклир выполнил это действие в достаточной степени для того, чтобы не обесценивать себя! Потому что если вы дадите ему какое-то задание, а он его не выполнит, он провалится на три метра ниже самого дна! Но если он может выполнить небольшую частичку того, о чем вы его попросили, он счастлив. Он очень счастлив. Тогда он чувствует себя хорошо.
И я не буду показывать пальцем… уже сегодня днем у нас был такой случай: у преклира были небольшие затруднения (не слишком серьезные) с тем, чтобы выйти из трупа где-то на траке и из своего тела в настоящем времени.
Одитор говорит: «Хорошо. Вы говорите, что подвели бы всех товарищей по команде… подвели бы всех товарищей по команде, если бы сделали что-либо из этого и так далее? Что ж, смокапьте товарищей по команде и перестреляйте их всех». Может быть, он сказал смокапить только дюжину товарищей по команде, или только одного товарища по команде и застрелить его. И, может быть, он даже сказал: «Возьмите этого товарища по команде и уложите его на спину». Может быть, он дошел до этого шага на градиентной шкале. Но это не сработало, и преклир не смог это сделать. И когда я увидел этого преклира, он был ниже низкого, он находился на весьма низком уровне. А одитор не связывал это именно с этим единственным фактом.
А как нужно было действовать? Что ж, существует эта проблема с товарищами по команде. Вам не нужно знать подробностей, на самом деле это не имеет никакого отношения к делу и даже к кейсу. Но вот в чем дело: одитор — по причине, известной только ему — уже попросил преклира сделать что-то. А теперь он не спускается по градиентной шкале. Он просит преклира сделать то, что находится на самом конце градиентной шкалы: разрушить. Разрушить. Это всегда труднее, чем создать — в процессинге. Итак, одитор попросил преклира разрушить что-то, что, по мнению одитора, мешает преклиру прийти в хорошее состояние. Дело принимает интересный оборот, не так ли?
Ему следовало сделать вот что: спуститься с преклиром по градиентной шкале на ступеньку, где преклир мог бы просто делать что-то с товарищем по команде, просто делать что-то с ним. Просто понемногу перемещать его в пространстве и времени или изменять пуговицы на его форме. Просто изменить что-то в своем товарище по команде. И если он не может ничего сделать с товарищем по команде, то пусть он смокапит кольцо, которое принадлежало товарищу по команде. Или если он ничего не может сделать с кольцом товарища по команде, то пусть он закроет чем-то сверху след, оставленный ногой товарища по команде, или сделает что-то вроде этого. А если он не может сделать этого, то пусть он пойдет и поднимет кусок хлеба, который товарищ по команде только что отбросил в сторону. Или пусть он поднимет пустую обойму, которую его товарищ только что расстрелял, а затем отбросил в сторону, — все, что угодно, что связано с размещением чего-то во времени и пространстве, причем небольшое количество этого.
И именно в этом заключалось решение данной проблемы. Оно относится к знанию о градиентной шкале и о том, как ее использовать. Если вы можете добиться, чтобы преклир сделал хоть что-то, то вы всегда можете добиться, чтобы он сделал это же самое в большем объеме — по градиентной шкале. И градиентные шкалы являются ответом на вопрос, что правильно, а что неправильно. Они решают проблему оценки чего-либо для преклира. Он использует двузначную логику, и внезапно вы заставляете его перейти на другую. Он хочет знать, правильно ли что-то или неправильно. Как вам ответить на этот вопрос? Просто расскажите ему о градиентных шкалах.
Хорошо.