… очень, очень мало научной фантастики.
Я публиковал в основном приключенческую литературу и то, что называли «психологическими» рассказами. И я написал множество научно-фантастических произведений, которые так и не увидели свет… меня это никогда особо не волновало.
Но я как-то раз открыл одну старую книгу, на которую никто никогда не смотрел; в ней описывается полная система космической навигации. Там описывается, как вести корабль в космосе, там очень много говорится на эту тему. Там все описано очень точно. И я взглянул на это… тогда, когда я это писал, я сам удивился, почему мне это приходило в голову с такой легкостью. Так вот, внезапно я обратил внимание на название планеты и на ее местонахождение, подошел к психометру и получил парочку падений величиной в два деления на название этой планеты и название системы.
Женский голос: Как она называлась?
Планета Даринго в системе Сириуса.
Женский голос: Частью чего это было? Где была эта история?..
Система Сириуса.
Женский голос: Система Сириуса.
«Цареубийца».
Мужской голос: Ага. Даринго.
Даринго. Планета, кажется, номер двенадцать… двенадцатая орбита… с ума можно сойти. Я беру название планеты, которое, как мне казалось, я выдумал пятнадцать лет назад или двенадцать лет назад или что-то в этом роде, произношу, подключившись к психометру, — и стрелку зашкаливает.
Женский голос: Действие всегда предшествует мысли.
Факт. Это очень похоже на факт. Вот почему я все время спорил с людьми, которые говорили мне что-то насчет воображения! Ведь раньше я не мог объяснить, почему то, что, казалось бы, было чистым воображением, представлялось мне таким реальным. И я сам ломал над этим голову. Однако же в одном рассказе за другим я описывал большие куски прошлых жизней. Кстати, с этих историй исчезает заряд.
Допустим, я прохожу инцидент, быстро продвигаюсь вперед — и внезапно наталкиваюсь на одну из этих штук: бабах! И я застываю. Ведь, понимаете, я печатал мой текст на электрической пишущей машинке, и все это шло хмм-бапити-бапити-бапити-бапити-бап — бабах! Бапити-бапити-бап — хмм-мммммм. Просто замечательно.И естественно, когда вы сидите за электрической пишущей машинкой и выстукиваете на ней рассказ, этот рассказ превращается в лок или что-то подобное. Так что я прохожу инцидент, все там четко и ясно, нет никаких препятствии, пока внезапно я не наталкиваюсь на какую-то часть этого инцидента, которую я использовал для написания рассказа или повести. Внезапно уходишь назад в 1522 год или около того. Я использовал небольшую часть действительности в рассказе, понимаете, и я просто натыкаюсь на нее — бабах! И я удивляюсь: «Что это за чертовщина?» — понимаете? Поработаю над этим секундочку, а потом внезапно слышу это хммммм, а потом ввум — заряд исчез.
Женский голос: «Пишущая машинка в небесах».
Ага, пишущая машинка в небесах. Я как-то написал повесть под названием «Пишущая машинка в небесах». Там говорилось об одном парне, который проживал роль героя книги; этот парень жил и жил в роли другого человека.
Женский голос: Жизненный континуум самого себя.
Да. Да. Я, несомненно, как раз и создавал такой жизненный континуум. Как бы то ни было, я пишу этот проклятый рассказ, и у меня образуется огромное количество всевозможных локов, связанных с этой проклятой пишущей машинкой.
Никто не прошел со мной факсимиле «Один»; я дошел его только примерно до середины. И боже мой, эта проклятая пишущая машинка по-настоящему пригвоздила его к месту.
Я написал первую книгу… я написал первую книгу по Дианетике на этой пишущей машинке. И бог ты мой, эта первая книга… время от времени я пытаюсь заставить ее исчезнуть как постулаты и локи, но она просто никак не исчезает; она никак не исчезает. Я начал проходить факсимиле «Один», и боже мой, это похоже на то, как если бы грузовик «Мак» врезался в склон горы. Там стоит эта книга.
Мужской голос: Рон, а ты мог бы это сделать путем чтения книги?
А?
Мужской голос: Ты мог бы это сделать путем чтения книги?
Вполне возможно.
Женский голос: А как насчет прощания капитана в романе «К звездам»?
Прощальное письмо в романе «К звездам»?
Ага. Ну, «К звездам», скорее всего, соответствует действительности с точки зрения того, как шла жизнь в таких вот обстоятельствах; скорее всего, это вполне соответствует действительности, но растягивание времени — не соответствует. И я знал еще тогда, когда писал это, что оно не соответствует действительности; я написал это по приказу редактора.
А?
Женский голос: Письма, которые пришли после публикации этой повести с пространными рассуждениями по поводу «времени»…
О, да, я знаю. Да уж, люди действительно забеспокоились насчет фактора времени, потому что с фактором времени там что-то было не так; это неправда.
Я проходил один из этих инцидентов… Боже мой, если бы я наткнулся на этот материал, пытаясь проходить все это пару лет назад, я бы подумал: «Да уж, вот это иллюзия так иллюзия; у меня пошли настоящие галлюцинации».
Но я начинаю проходить один из этих инцидентов… Герой романа «К звездам» — это инженер десятого класса. У них там была шкала от плебеев до аристократов. Она начиналась с первого класса, дальше шел второй класс и так далее… десятый класс. Десятый класс был не очень высоко.
Но вот я прохожу инцидент с огромной скоростью, я не знаю, где, черт побери, я нахожусь, и вдруг я наталкиваюсь на… бабах! И я начинаю проходить инцидент, в котором я вешаю пиджак на крючок. Я просто прохожу лок, связанный с этим пиджаком, — и я вижу цифру «10» на воротнике!
Да, вы думаете, у вас есть проблемы. Вы думаете, что у вас есть проблемы в процессинге, но вы не превращали свои инграммы в источник дохода и не продавали их годами!
Меня беспокоит только одно: кто-нибудь из присутствующих когда-нибудь читал «Страх»?
Женский голос: А, я как раз сейчас его читаю.
Да? Ну, меня это беспокоит!
Кстати говоря, не позволяйте мне слишком беспокоить вас всеми этими штучками, относящимися к космической опере. Космическая опера всегда была моим хобби. Я предпочитаю писать космическую оперу, а не что-то еще, — по той простой причине, что когда я только начал инженерные исследования, мое первое исследование было посвящено реактивным двигателям… реактивным двигателям. И в 1932 я сконструировал реактивный двигатель — контролируемый V-2. Он все еще хранится в архивах; он был описан в инженерном журнале.
Этот двигатель был испытан. Он был сделан из водопроводной трубы, банок жидкого горючего и так далее. Очень, очень продвинутый реактивный двигатель для наших времен; но этот двигатель — просто ничтожная самоделка в сравнении с некоторыми из тех реактивных двигателей, с которыми я сталкивался в космической опере. Я хорошо знаком с реактивными двигателями, и это неудивительно.
Но суть в том… суть в том, что вам не нужно беспокоиться по поводу космической оперы; если ее не существует, то ее не существует для вас; вот и все. Если вы хотите жить на Земле и если ваши преклиры хотят жить на Земле, я не советую вам (ведь, в конце концов, вы мои друзья)… не начинайте ходить и рассказывать людям что-то по поводу космической оперы — они вам не поверят. Они скажут: «Это просто такой Хаббард, у него много космической оперы; многие ваши ребята начитались научной фантастики, они просто сверх-рестимулировались, так что у них воплощаются в жизнь все те истории, о которых они читали, и все такое». Вероятно, люди будут отвечать вам примерно таким образом.
Что вы хотите сделать, так это произвести максимальный эффект, поэтому не трудитесь объяснять преклиру что-то по этому поводу. Он наткнется на космическую оперу так же, как и вы.
Один парень звонит мне из Нью-Йорка: «Как проходить то-то и то-то?» Я рассказываю ему, как проходить то-то и то-то. Он перезванивает мне через два дня и говорит:
И он добавил:
Женский голос: Ого!
Да. Это любопытно, не так ли?
Любопытно также то, что среди нас подавляющее большинство тех, кто очень интересовался научной фантастикой; и также любопытно то, что люди, которых мы в какой-то мере приводим в порядок, начинают изобретать куда лучшие электронные устройства, чем все, что было изобретено раньше. И люди, которые занимаются этим предметом, в значительной степени интересуются мыслью — метафизикой, мистицизмом и подобными направлениями… это люди, которые очень интересуются мыслью.
Эти две области знаний являются почти постоянным объектом интереса практически всех, кто занимается данным предметом. Так вот, это должно что-то значить для вас, поскольку по имеющимся у меня данным (которые, возможно, являются правильными, а возможно, и нет), именно с этим и был связан изначальный конфликт.
Дело было в том, что развитые народы… развитые народы начинали враждовать с примитивными народами, или развитые механические народы начинали враждовать с развитыми народами мыслей. Цивилизации приходили в упадок вот так: они концентрировались на мысли — «Что вы можете сделать в области гуманитарных наук?»; или же они концентрировались на МЭСТ — «Что вы можете сделать в физической вселенной?» Так возникало противоречие; рано или поздно между этими подходами должен был возникнуть конфликт.
А какая драма разыгрывается в сегодняшнем мире, какой конфликт разгорается в мире сегодня? Атомная бомба, продвинутый продукт МЭСТ-направления, вступает в конфликт с гуманитарными науками. Так что любой человек, который в прошлом был очень тесно связан с мыслью, обеспокоен тем фактом, что в настоящее время в нашем обществе не существует способа быстро очеловечить человека. (Конечно, мы осознаем, что такого способа у нас нет!) Суть в том, что вот этот изначальный конфликт, который проявляется сегодня… очень наглядно проявляется сегодня.
Однако вам не стоит ужасно беспокоиться по поводу этих инцидентов. Но пожалуйста, ради Бога, не уклоняйтесь от прохождения факсимиле «Один» как одитор. Пожалуйста, не уклоняйтесь! Ведь это просто жестоко. На самом деле сейчас, когда вы знаете об этом инциденте, позволять преклиру страдать и мучиться при прохождении рождения, или операции по удалению миндалин, или автокатастрофы, или еще какой-нибудь инграммы — если только вы не проводите ассист… это почти так же жестоко, как привязать собаку к столбу и начать избивать ее цепью. Ведь это просто бессмысленно, вот и все.
Ведь вы на самом деле можете потратить меньше времени на прохождение факсимиле «Один». И то, что вы хотите сделать, — это поднять тон преклира. Понимаете, мы пытались, и пытались, и пытались, и пытались поднимать тон людей. Это было важной задачей: поднять людей выше уровня контрусилия; вытащить их высоко по шкале тонов. И боже мой, они просто выходят за пределы диапазона психометров; они просто выходят за пределы верхнего диапазона психометров. Нам пришлось попросить установить на психометре дополнительный переключатель.
И кстати говоря, с тех пор как «Настольная книга для преклиров» прибыла на то побережье, Мэтисон переделал свой прибор: он поставил там дополнительный переключатель, чтобы переключаться в более высокий диапазон тона. Ведь этот прибор не соответствовал… А сейчас, когда мы нашли факсимиле «Один»…
Ага. Ведь он выйдет за пределы… первый прибор, этот переключатель… преклир выйдет за его пределы. Люди выходят за верхний предел этого… просто пропорциональный подъем по тону; а ведь именно этого мы и пытались добиться. Сейчас вы можете продемонстрировать, что это происходит.
Кстати, как вы себя чувствуете, Нэн? Как вы себя чувствуете?
Женский голос: Довольно хорошо.
Он прошел все правильно?
Женский голос: Угу.
Все это ушло? На что вы наткнулись — на тяжелое усилие?
Женский голос: Да.
Тяжелое усилие только началось. Знаете почему? Она почувствовала себя усталой.
Все нормально. Мы найдем это и уберем все, что там осталось.
Так вот, разбираясь с тем, сколько часов требуется на прохождение этого инцидента… Я не могу сейчас оценить, сколько часов у вас как у одитора уйдет на то, чтобы пройти это с преклиром… или, может быть, у вас как у кейса, который был застрявшим в этом в течение долгого времени… сколько времени потребуется, чтобы высвободить вас из этого, чтобы вы могли это проходить. Это ограниченное количество часов. Если кому-то из вас потребуется пятьдесят часов, я в вас разочаруюсь.
Я просто хочу упомянуть вот о чем: каждый раз, когда одна женщина начинала проходить факсимиле «Один», она попадала в рождение. Да. Это бэйсик всех рождений. Так что преклир с одитором начинают проходить факсимиле «Один», а потом — бац! – оказываются в рождении.
Так вот, не исключено, что у нее в уме имелось некое замешательство, связанное с тем фактом, что ей, возможно, на самом деле стоит проходить рождение. Если такое имеет место, то кому-то лучше найти и убрать этот постулат; это может быть постулат, относящийся к одитингу. Вы, возможно, приняли какое-то решение на эту тему.
Женский голос: Я никогда даже не думала о рождении, но внезапно там появились усилия, соответствующие рождению.
Да, это очень «рождательно». Женский голос: Что это за усилия и… Что за усилия?
Женский голос: Можно ли проходить физические усилия в этом инциденте?
Ну, вы проходите все, что появляется; в конце концов вам придется пройти физические усилия.
Женский голос: Стоит ли с этого начинать?
Нет.
Женский голос: Начинать с движения?
С эмоции.
Женский голос: Ага.
Начинать с эмоции.
Мужской голос: Но если у нее начинается выкипание, можно ли позволить ей выкипать?
О, да. Вы найдете в этом инциденте выкипание в огромных количествах. Возможно, вы пройдете через него два или три раза, а потом внезапно натолкнетесь на целый колодец выкипания, и преклир будет выкипать шесть часов — не делать больше ничего, а только выкипать… с преклиром может произойти что-то подобное.
Мужской голос: Вы считаете, что нам нужно концентрироваться только на одном этом инциденте, при условии, что мы можем что-то в нем проходить, я правильно понял?
Ну, прямо сейчас процедура одитинга… кроме всего прочего, я хочу посмотреть, насколько хорошо это будет получаться у вас… но моя процедура одитинга такова: не делать с кейсом ничего другого, кроме того, что абсолютно необходимо сделать, чтобы зацепить факсимиле «Один» и начать его проходить.
Возможно, где-то поверх этого факсимиле образовалась груда идентичных усилий; возможно, где-то в банке что-то с хрустом врезалось во что-то. Возможно, с этим факсимиле смешалось что-то еще или что-то столкнулось с ним так сильно, что вам нужно пройти это. Но знаете ли вы, как долго нужно это проходить? Знаете, как долго нужно это проходить? Это нужно проходить лишь до тех пор, пока вы не сможете добраться до более раннего инцидента, до более раннего инцидента, до более раннего инцидента — и до факсимиле «Один».
Женский голос: Как метод репитера.
Ага. Кстати, это старый метод прохождения инграмм. Вы находите инграмму… цепь инграмм; вы просто проходите инграмму один или два раза, чтобы попасть в более ранний момент, когда это произошло; потом проходите этот инцидент один или два раза, находите более ранний момент, когда это произошло; находите более ранний момент, когда это произошло; внезапно натыкаетесь на бэйсик этой цепи, тщательно проходите и стираете этот бэйсик — и все остальные инциденты исчезают.
Так вот, раньше факсимиле «Один» нет ничего похожего на факсимиле «Один». Там есть смерти и другие вещи, но они нас нисколько не волнуют. Факсимиле «Один» — вот что все испортило.
Мужской голос: Хм. Каков минимальный диапазон тона, в котором вы можете проходить с преклиром факсимиле «Один»?
Я не могу дать даже приблизительный ответ. Ведь может обнаружиться нечто такое: возможно, факсимиле «Один» задает тон преклира. Возможно, преклир находится в какой-то части факсимиле «Один». Поэтому, чтобы узнать это, вы просто выясняете, что именно в факсимиле «Один» вы можете пройти. Вы просто пытаетесь пройти его, пытаетесь пройти его.
Мужской голос: Пытаться независимо от уровня тона?
Да, просто пытаетесь пройти его, именно так. Но не позволяйте преклиру застрять в нем.
Конечно, вы понимаете, что доступность кейса является одним из критериев. Если ваш преклир является почти психотиком, который никогда толком не мог и сейчас не может вспомнить ничего реального или что-то в этом роде… если вы начнете проходить с ним что-то типа факсимиле «Один», не подняв его предварительно на рациональный уровень, то у вас будут неприятности. Ведь вам грозят неприятности всякий раз, когда вы попытаетесь пройти любое усилие с таким человеком. Так что вам нужно устранить локи с факсимиле «Один». Но это справедливо, когда кейс находится в очень низком тоне.
Однако мне неизвестно никаких значительных препятствий. Кстати, я видел в нашей школе только один кейс, который поразил меня… этого господина здесь больше нет; прежде чем он уехал, его подняли в куда более высокий диапазон. Вы его помните.
Так что я не думаю, что шкала тонов является жестким критерием. Мы узнаем об этом больше.
Женский голос: В какой степени преклира нужно ознакомить с предметом, прежде чем он сможет проходить факсимиле «Один»? Эмоция, усилие, мысль… как много он должен знать? Насколько четко он должен осознавать все те явления, которые имеют там место ?
Очень хороший вопрос. Я собирался рассказать вам позже…
Женский голос: Хорошо.
… о том, как знакомить преклира с одитингом. Но я могу ответить на этот вопрос прямо сейчас. Все это очень просто. Что вам нужно сделать, так это добиться, чтобы преклир прошел какую-то мысль. А потом добиться, чтобы он прошел какой-то лок. А
потом постараться найти какую-то эмоцию… любую эмоцию, даже если это решимость или что-то в этом роде… любое эмоциональное состояние.
Ну хорошо, это эмоция. Преклир внезапно получает субъективную реальность эмоции. А теперь пройдите с ним эмоциональную кривую того или иного рода, чтобы он увидел, что его эмоции изменяются, и получил реальность этого.
И дальше попросите его взять в руку что-то тяжелое, а потом пройдите это усилие… пусть он найдет, как он поднимал этот тяжелый предмет, и пройдет это усилие. И потом продемонстрируйте ему, в чем заключалось его усилие в этом моменте и в чем заключалось контрусилие.
И если вы хотите как следует ознакомить преклира с процедурой, обучить его всему этому, чтобы абсолютно ничего не могло пойти неправильно и чтобы он внезапно не отклонился в сторону, я бы не советовал делать ничего больше. На этой стадии я бы сказал: «Хорошо, вот инцидент…»
На самом деле один из лучших способов дать преклиру реальность и не позволять ему выбиться из колеи, — это подключить его к прибору. Вы просто берете и подключаете его к прибору, а потом спрашиваете:
И он говорит:
Сотни? Тысячи?
Он говорит:
А вы продолжаете:
Стрелка прибора — бзинннг! А он говорит:
Стрелка — бонг! Вы спрашиваете:
Бонг!
Вы просто говорите:
Бонг!
Итак, вы объяснили ему, что представляют собой мысль, усилие и эмоция. Он более или менее знает, что он делает со всем этим. Но вы не объясняете ему, что именно ему нужно будет проходить. Вы просто просите его пройти от первого момента этого инцидента к последнему моменту от начала до конца, и он найдет в нем то, что он сможет найти. Обычно сперва он подберет некоторые эмоции, некоторые ощущения, и, возможно, некоторые восприятия. Не давите на него, потому что рано или поздно он пройдет и устранит достаточно эмоции, чтобы начать чувствовать усилие. И боже мой, усилие в этой штуке — просто блеск. И вам стоит по возможности устранить эмоцию, прежде чем вы доберетесь до усилия, чтобы тон преклира был достаточно высоким для работы с усилием. Ведь основная опасность состоит в том, что преклира можно бросить в усилие, когда тон у него еще низкий.
Учтите, усилие там тяжелое. Оно напоминает очень тяжелую вибрацию… очень тяжелую. Так что ваше лицо… к примеру, ваше лицо кажется вам твердым, как доска; оно цепенеет. Вы говорите: «Я уверен, что у меня на лице маска или что-то такое». О нет, к лицу ничего не прикасалось; в этом-то и заключается хитрость, понимаете? К лицу ничего не прикасалось.
То, что там было, это бзззззззззз в виде ударов… ударов. И эти удары поступали один за другим так быстро, что образовывали сплошную стену, и конечно же, из-за этого лицо кажется таким твердым, одеревеневшим. Иногда удары попадали в рот, иногда попадали в губы, в горло. Преклир почувствует пощипывание; это первое отдаленное представление о том, что там происходит. Это пощипывание — пустяк. Прежде чем вы закончите проходить этот инцидент, его губы станут вот настолько твердыми, понимаете. Он будет говорить: «Боже, как мне выбраться из этого?» Или же твердым будет его лоб. Или же его глаза застынут: «Я не вижу. Что с моими глазами?»
Так вот, он должен достаточно знать о том, как прибывает контрусилие, и он должен знать о том, что это вибрация, для того чтобы понимать, как от этого избавиться. И вам нужно пройти его усилие не получать эти удары во время инцидента; он начинает трястись, потому что он держит свое лицо в очень напряженном состоянии, понимаете? Тогда он может почувствовать ту вибрацию, которая там присутствовала. А потом он проходит эту вибрацию, направленную против него. Он проходит эту вибрацию, направленную против него, и в конце концов он отшвырнет ее прочь, работая с этим инцидентом.
Имейте в виду: пока что никто не умер в этом инциденте, насколько мне известно. (Пару лет назад такое заявление показалось бы смешным; но я и правда не знаю никого, кто умер бы в этом инциденте.) Сначала человек боится, что он умрет, потом надеется, что умрет, а потом его это не волнует. Это разбросано по всей шкале тонов.
Суть в том, что вам нужно проходить это до тех пор, пока вы не устраните оттуда все усилие. Так вот, усилие уйдет из этого инцидента; но усилие иногда приводит к зависанию преклира. Ну, если у преклира есть хоть какое-то ощущение движения вокруг себя, если он может получить хотя бы отдаленное представление о том, что вокруг него что-то движется, то усилие начнет поддаваться одитингу: эта штука движется, а благодаря этому движется и усилие; поэтому усилие сократится.
У нас есть инструменты, необходимые для того, чтобы сократить все это. К примеру, есть ощущение движения из этой стороны в ту, из той стороны в эту; преклир заметит это изменение. Когда он будет проходить через это в первый раз, он просто почувствует, как включается эта сторона, включается та сторона; включается эта сторона, включается та сторона. В конце концов он обнаружит, что, возможно, там что-то скрипит (несмазанное колесо или что-то подобное), ведь там просто работает какой-то механизм, и он движется. Если он сможет почувствовать, как этот механизм изменяет свое положение туда-сюда, то он пройдет усилие. Ведь если в этом инциденте начнет двигаться что-то одно, то и все остальное начнет двигаться. Вы уловили, как это происходит?
Кроме того, я сомневаюсь, что все эти механизмы одинаковы. Если бы я проодитировал еще нескольких преклиров…
Вот один из факторов, которые привели к тому, что телефоны так плохо продавались (я обсуждал это раньше с одним человеком здесь): в этой штуке сбоку была ручка, которая издавала звук врр-врр-врр-врр, когда вы крутили ее. Такой звук издавал генератор в этой штуке. Вы крутите эту ручку. Вам иногда видны чьи-то пальцы или движение чьей-то руки. Если вам только удастся получить концепт того, как пальцы крутят эту ручку, в инциденте возникнет движение, и усилие начнет стираться. А иногда там двойная ручка, как в этих… помните «Мей Уэсты»?
Так вот, это было разновидностью генератора… генератора с ручным управлением. Очень отсталое общество… почти такое же отсталое, как это. Очень, очень интересно.
Знаете, все поиски… поиски вел человек, у которого, казалось бы, было богатое воображение… то, что поиск этого инцидента и создание техник для его прохождения заняли столько лет, сколько они заняли у меня, демонстрирует, что это могло быть только чем-то чрезвычайно безумным; ведь все это было совершенно неразумным. Просто неразумно то, что такое огромное усилие могло ударить по человеку, и после этого он мог остаться в живых. И конечно, это усилие должно было быть очень странным. Таким оно и было! Усилие на ультразвуковой частоте. Это черный диапазон ультразвуковых частот. Такие волны поджаривают мясо!
Нет, это было совершенно безумным. Механизмы, которые заводятся ручкой, были известны этому обществу только на протяжении последних семидесяти пяти лет, а этот инцидент произошел миллион или миллион с четвертью лет назад.
И то же самое справедливо в отношении всех остальных расчетов, присутствовавших в этом инциденте. Там не было ничего похожего на то, что вам когда-нибудь пришло бы в голову искать. Особенно с учетом того, что на протяжении всего этого инцидента вам внушают, что вы не должны этого делать. Это не должно приходить вам в голову.
Итак, здесь у нас есть карта этого инцидента; с этой картой в руках вы можете его проходить. Но он все же будет казаться вам совершенно неправдоподобным по двум причинам: во-первых, мой рассказ о нем рестимулирует его в некоторой степени; во-вторых, в самом этом инциденте говорится, что вы никак не должны затрагивать его, думать о нем, проходить через него, уделять ему какое-то внимание; это просто вы, это часть вас, это вам очень помогает, и это же, в конце концов, Бог, и это ваша душа; все, что этот инцидент делает, — это приводит вас в паршивое состояние, разделяет вас на части и делает разные другие вещи, но вам необходимо иметь его. И пятьдесят процентов людей, если не больше, оказались перед этой машинкой, твердо веря в то, что это будет им полезно и сделает их праведными. Да уж, их здорово надули.
Подлая шутка.
Женский голос: Здесь у нас бог до машины.
Именно так. Это был бог до машины.
Так вот, причина, по которой я обсуждаю с вами этот инцидент и пытаюсь дать вам максимальное количество информации о нем, как можно подробнее описать его размер, форму и общий вид… вот эта причина: я чертовски хорошо знаю, что многие из вас сидят сейчас и не верят мне. Ведь этот инцидент так и был задуман.
Но давайте подойдем к нему вот с какой точки зрения… давайте подойдем к нему вот с какой точки зрения: если вы когда-нибудь проходили с каким-нибудь преклиром инграммы, которые, как вы отлично знали, способны разрушить всю жизнь преклира, но после прохождения которых состояние преклира не улучшилось; если вы когда-нибудь бились и бились с кейсом часами; если вы когда-нибудь наблюдали, как преклир все больше и больше запутывался, когда вы направляли его раньше и раньше; если вы когда-нибудь проходили с людьми прошлые смерти и ужасно странные расчеты, но не замечали особых улучшений; в таком случае вы можете осознать… одновременно вы видели, что те люди, с которыми вы проходили эти ужасные инциденты, немного улучшали свое состояние, вы получали результаты, явления действительно существовали, способности действительно присутствовали у всех людей, которых вы одитировали. Следовательно, вы должны быть в состоянии осознать, что нужно что-то чертовски странное, чтобы привести в замешательство нас как народ.
По сути, мы очень, очень сильный народ. Как же так получилось, что мы настолько посходили с ума? Ведь, поверьте, мы сошли с ума: мы уничтожаем целые нации, у нас процветает национализм, у нас есть больницы для душевнобольных и все остальное.
Так вот, вы можете сделать две вещи с этим инцидентом: во-первых, вы можете разгрузить его — вы можете устранить из него усилия и вытащить преклира из него; вы можете пройти с преклиром настольную книгу или пройти с ним «Самоанализ», и он, скорее всего, поднимется на более высокий уровень, выберется из этого инцидента, и ему станет лучше. Или же вы можете проходить усилия наобум, время от времени случайно затягивать преклира в этот инцидент и ухудшать его состояние. Так что это становится настоящим полем битвы… становилось раньше… между одитором, его усилиями, его селф-детерминизмом, его храбростью в попытке разрешать кейсы: как долго можно играть в пятнашки с этим инцидентом и все-таки улучшить состояние преклира. И выбор между этим и тем, чтобы просто взяться за дело и пройти инцидент, который относительно легко проходить… тут не должно быть даже речи о выборе. Должно быть совершенно очевидно, что самое меньшее, что вы можете сделать с этим инцидентом, это втиснуть преклира в его начало и потом проходить его изо всех сил с начала до конца, и самому посмотреть, что произойдет. А потом добиться, чтобы этот инцидент прошли с вами как с преклиром.
Ведь если мы так и будем поступать, нам не нужно будет никого просить принять что-то на веру. Любой человек сможет посмотреть на вас и увидеть, какой вы энергичный, как вы улыбаетесь, и он будет знать, что вы через что-то прошли; и вы тоже будете это знать. И в то же самое время он будет знать, насколько велики улучшения, и, следовательно, проходить через это, должно быть, было весьма нелегко.
Хорошо?