Это вторая послеполуденная лекция 8 декабря, продолжение разговора об автоматизме.
Вы можете увидеть автоматизм в действии, который проявляется в какой-нибудь созданной вещи… как кто-то только что сказал… в виде нескольких дополнительных подскоков. Тот факт, что… вы говорите: «Ладно, сейчас давай поместим этот бильярдный шар в центр комнаты», — и человек помещает его в центре комнаты, но перед этим шар сначала ударяется о четыре стены. И он будет… если вы не будете все время внимательно проверять, что он делает, то скорее всего обнаружите, что он устраивает себе самому такой вот фокус с автоматизмом. Он видел, как бильярдный шар ударился о стены, а затем покатился в центр комнаты, и тогда он сказал себе: «Что ж, я так и хотел». И он так и будет обманывать себя долгое время и оправдывать свою неспособность, говоря, что и это входило в его намерения. И он действительно внушит себе, что дело обстоит так.Только тогда, когда вы заставите его точно установить, что бильярдный шар покатился от ближайшей к нему стены в центр комнаты и больше никуда, он внезапно осознает, что делает это слишком уж автоматически. Затем он обнаружит, что должен приняться за дело и поработать над этим. Он подвинет этот бильярдный шар немного вперед, вернет его на место, снова подвинет вперед и вернет на место, и так далее. И каждые несколько секунд бильярдный шар будет склонен внезапно подскакивать, ударяться о потолок, о дальнюю стену, а затем снова возвращаться на свое место. И преклир встает перед фактом, что не он заставляет бильярдный шар проделывать это. Он больше не сможет обманывать себя.
Так вот, это проявление автоматизма. На перерыве прозвучало еще одно интересное замечание: с этими вещами, которые появляются автоматически, может оказаться трудно справиться, когда инцидент — или макет — исчез. Автоматизм инцидента не исчезнет столь быстро.
Поэтому, когда инциденты у вас очень долго не исчезают, если вы проверите, что делает преклир, то обнаружите, что сам автоматизм не исчезает. Он появился, хотя его об этом не просили, и он не исчезает, когда его об этом просят. Вы поняли? Он появился, хотя его об этом не просили, и он не исчезает, когда его об этом просят. Вы говорите преклиру, чтобы он избавился от этой штуки, а она проделывает еще несколько вещей и добавляет пару новых составляющих, и уходит все, кроме тех составляющих, которые никто и не просил появляться.
В качестве примера давайте вновь рассмотрим бильярдный шар. Он ударяется о четыре стены, и так далее, и когда он останавливается, это уже синий бильярдный шар. Но преклир двигал белый бильярдный шар так, как это от него и ожидалось. Понимаете? Как только вы сказали ему: «Передвинь этот бильярдный шар от стены в центр комнаты», — возник этот дополнительный фактор. И в то же самое время было видно, как бильярдный шар подпрыгнул, ударился в стену и вернулся на место, и теперь он находится там, но преклир не… он игнорирует это. Он видел, что это произошло, но он не обращает на это внимания. И теперь вы вдруг говорите ему: «Ладно, взорви его», — или «Заставь его исчезнуть», — и вы посмотрите туда, и он увидит синий бильярдный шар. И бильярдный… синий бильярдный шар, который появился, когда его не просили, иногда так же и не исчезнет, когда его об этом попросят.
Так вот, когда вы изображаете эту шкалу автоматизма, вы в действительности изображаете шкалу само-определения. (См. рис. 1.) На самом верху, здесь, находится 40.0, высокий уровень само-определения. А вот здесь, на уровне 20.0, у вас имеет место взаимодействующее определение, и это само по себе является действием. Взаимодействующее определение при 50 процентах само-определенности (по очень грубой оценке). А вот здесь, в 0.0, у нас полное отсутствие само-определения. Так вот, мы можем разместить здесь… мы обнаруживаем, что здесь полное отсутствие автоматизма, вот здесь на автоматизм приходится 50 процентов — оставшиеся 50 процентов, — а здесь все представляет собой сплошной автоматизм.
Причина, по которой тэтан может опуститься ниже 0.0, заключается всего лишь в том, что он действует на основе полного автоматизма. От 0.0 до –8.0 тэтан действует на основе полного автоматизма. За него все делает его тело и другие тела. Конечно, когда вы получаете полный автоматизм, вы получаете полное отсутствие бытийности, так что кажется, что тэтана и вовсе тут нет, и он не знает, что он здесь, и он не знает, что делать с этим.
Одно из самых интересных упражнений на эту тему — продемонстрировать тэтану, что он в действительности управляет телом с помощью собственной энергии. Когда тэтан сообщает телу импульс и заставляет его сделать что-нибудь, он сразу же говорит, что все это делает тело… это на самом деле сокрытие, невероятная маскировка истинного положения дел.
Вы имеете дело с тэтаном, находящимся в теле, и преклир никогда не будет никем иным, кроме как тэтаном, хотя он полностью отрицает это в любой форме. Это чудо из чудес. Это загадка данного уголка вселенной — как может существовать некто с отрицательным присутствием! И все же он существует — существует в такой огромной степени, что в течение тысяч и тысяч лет человек был абсолютно убежден в том, что его душа — это нечто отличное от него самого. Поскольку его не было. Он был телом и тому подобным.
Так вот, они… поэтому люди должны были придумать разные способы. Они знали, что это нечто куда-то ушло, и они не совсем представляли себе, кто это был такой, но они твердо верили в то, что это существовало. И это было практически единственное, благодаря чему человек продолжал жить: «Ладно, я просто не останавливаюсь. Какая-то часть меня продолжает работать».
Здесь мы делаем вот что: приводим эту бытийность — то единственное существо, которое всегда и будет преклиром — в состояние бытийности. И она поднимается выше уровня 0.0. Ну, самый быстрый известный мне способ поднять ее выше уровня 0.0… я говорил: «Ну, мы следуем всем этим циклам действия»… заключается в том, чтобы возвратить тэтану некоторые из его собственных функций по управлению телом. После этого для него все совершенно меняется. Для него все меняется в огромной степени… он это чувствует.
Теперь давайте рассмотрим ну хотя бы этот… давайте рассмотрим случай, когда вы говорите человеку: «Будь в полуметре позади своей головы», и он оказывается в полуметре позади своей головы. Вы говорите: «Ладно, переместись назад к стене». И он это делает. И вы перемещаете его вверх, вниз, туда, сюда. «Будь тут, будь там, сделай то, сделай это. Создай небольшой энергетический луч и сделай то-то».
Одна из самых странных вещей, которые вы можете сделать с преклиром… скажем, он сидит в кресле и его руки лежат на подлокотниках… попросите его взять и поднять какой-нибудь палец. Для него управлять телом — вполне обычное дело. Он может управлять телом долго, долго — между прочим, если вы пропустите этот шаг, то шансы на то, что он у вас будет откупоривать бутылки с газировкой, и все такое, весьма невелики. Поскольку вы не восстановили у него… Он думает, что кто-то другой должен пойти и откупорить бутылку с газировкой за него. Он думает, что сначала должно случиться это… это должен сделать кто-то другой. Это автоматизм, понимаете?
Кто-то другой должен сдвинуть газету. Рука тела должна откупорить бутылку с газировкой, рука тела должна сдвинуть газету.
Так что вы таким образом просто сражаете его наповал. После того как вы потренировали его разными способами, поработали с макетами и все такое прочее, не пропускайте этот шаг. Пусть он поработает с телом, находясь вне него и не используя ни свои линии общения, ведущие к телу, ни его автоматические реакции. Пусть он пойдет и поднимет один из пальцев.
Это интересный опыт для преклира. Его руки лежат на подлокотниках этого кресла, или, чтобы это было еще легче, пускай его рука лежит на столе, и вы говорите ему:
«Теперь, находясь вне тела, переместись к руке и подними какой-нибудь палец». И он будет пыхтеть и напрягаться, и он приведет себя в нестабильное состояние, и он обнаружит, что делает все это шиворот-навыворот, и он будет очень расстраиваться. И вдруг он… вы увидите, что один из пальцев, с которыми он возится, вдруг шевельнется. Возможно, он даже не поднимется. Он просто слегка дернется, или что-то в этом роде. И преклир скажет: «А-а-а-х!»
Теперь заставьте его продолжать это делать, и пусть он с помощью СОБСТВЕННОЙ энергии… СОБСТВЕННЫХ лучей: он должен использовать собственную энергию и собственные лучи… пусть он поднимет этот палец, пусть он поднимет другой палец, скрестит два пальца, возьмет один из пальцев и постучит им по столу.
Доведите его в конце концов до такого состояния, когда он поднимает руку, отпускает ее, и она падает — шмяк! Просто попросите его обернуть вокруг пальца один-два луча и действительно поднять его, используя силу, энергию и… взбираясь на ходули и так далее. Он… он действительно… иногда он вдается в жуткие сложности, когда впервые попытается поднять этот палец.
Понимаете, если он приказывает пальцу двигаться, то он, несомненно, использует свои старые спайки, которые уже установлены в энергетическом поле тела, чтобы заставить палец пошевелиться. Тут нет ничего хитрого. Но если он вышел наружу и находится над этой рукой, то вы, возможно, обнаружите, что он проделывает нечто вроде такого: он устанавливает треножник над одним пальцем. Устанавливает треножник, а затем очень осторожно испытывает его, поднимая и опуская. Когда он делает это впервые, он весьма часто обнаруживает, что опускает треножник, когда пытается его поднять, и наоборот, поднимает его, когда пытается опустить. И проработайте это до такой степени, чтобы он знал, что именно он делает.
А затем он будет проделывать вот такие вещи: переместится к пальцу, подведет под него петлю из энергии напряжения, а затем резко раздвинет и удлинит опоры треножника. И он будет их удлинять, удлинять и удлинять. Очень часто будет так: он увидит, что опоры его треножника просто пройдут сквозь столешницу. Они не будут стоять на столе. Они пройдут сквозь материю.
Это из-за того, что он слишком часто терпел неудачу во время инцидента, известного как перенос. Он держал прессорный луч на чьей-то голове, а затем с этим человеком что-то случилось, тракторный луч втянул преклира внутрь, а прессорный луч он удержать не смог, поэтому он начинает думать, что его прессорный луч очень слабый и проходит сквозь материю.
Что ж, просто заставьте его попрактиковаться в этом, и он в конце концов выяснит этот поразительный факт: «Все, что я должен сделать, — это изменить постулат: решить, что он будет держаться, и поверить в это, и он удержится». Он обнаружит это. «Кто бы мог подумать!» — скажет он. Ладно, он установит этот треножник над пальцем и будет работать, надрываться и потеть. И неожиданно он заставит палец пошевелиться… он будет работать над этим, пока палец не шевельнется.
Теперь пусть он поднимает всю руку и отпускает ее. И он обнаружит, что ему все легче, легче и легче это делать. А затем наконец он сможет практически зависнуть в воздухе без всякой опоры и так далее. Он сможет действительно выбрасывать луч, подкидывать руку в воздух и вновь швырять ее на место.
Теперь научите его кое-чему такому, чему тэтанов никогда не учили: при помощи лучей заставить эту руку писать. И в тот день, когда вы сделаете это, он перестанет при общении полностью зависеть от тела. Заставьте его действительно подвигать этой рукой туда-сюда, пока она не начнет писать разборчиво, и чтобы он при этом находился вне тела.
Так вот, интересно то, что он сможет управлять плотью своего собственного тела намного раньше, чем сможет управлять материей любого другого вида. Дело в том, что он привык к телу, он видит, что оно двигается, и еще дело в том, что он владеет им и ему не грозит, что тело «даст ему отпор», и многое другое. Но вы переходите от этого к упражнениям с ненастоящей рукой. Просто соорудите что-то… дощечку с карандашом на конце, чтобы ему было на что нажимать, и он возьмется за дело и справится с этим. Что бы вы думали? Он может действительно заставить эту доску двигаться туда-сюда и писать корявые буквы — А, Б, В. «Кто бы мог подумать, — скажет он, — я могу писать, я могу писать». И он будет думать, что он делает просто потрясающие успехи. Он думает, что дела у него идут просто замечательно и как нельзя лучше, пока вы не скажете: «Хорошо, теперь возьми карандаш… возьми карандаш и пиши теперь самим карандашом».
Поймите, его нужно обучить делать это почти безупречно своей собственной рукой, прежде чем он почувствует хоть какую-то уверенность на втором шаге, когда он двигает дощечку и карандаш… понимаете, дощечка со вставленным в нее карандашом, чтобы он мог это держать. Он может… он в конце концов доходит до такого уровня, что может справляться с этим, потому что это макет его руки.
Так вот, вы просто говорите ему: «Ладно, возьми карандаш. Хорошо. Как следует взял? Пишите им».
Боже мой, он будет корячиться, и карандаш будет падать, и он будет устанавливать треножники, лебедки и все такое прочее снова и снова, разными сложными способами. И он будет получать свои реакции и рефлексы; он снова полностью запутается. Но внезапно он сможет писать карандашом. Он сможет двигать карандашом и заставлять его писать.
Между прочим, отсюда только шаг до того, чтобы взять факел и вывести на стене огненные письмена, — один только шаг.
Но это совершенно необходимый шаг клирования, потому что, ради Бога, взгляните, что натворил этот тэтан, действуя в автоматическом режиме. Он дошел до такого уровня автоматизма, что стал зависеть от МЭСТ-объекта — материального объекта — который осуществляет за него все его общение. А вы просите, чтобы человек прекратил общаться со всеми тем способом, в котором он уверен, и это практически означает, что вы просто просите его лечь и помереть. Потому что когда вы просите, чтобы он избавился от своей линии общения, для него это означает избавиться от всех его друзей и от всего, что он любит. Вы не можете просить человека сделать это… вы определенно не можете требовать такого во имя терапии и процессинга.
Так что помните — очень, очень важно реабилитировать способность общаться, не полагаясь на то, что тело сделает это автоматически. Так что самое неприятное свойство автоматизма — зависимость от чего-то еще при общении.
Ну, если вы хотите, чтобы писатель оказался в плохом состоянии… вы хотите привести его в плохое состояние… вы узнаете, что он сидит вот здесь, у него пишущая машинка «Оливер» 1912 года выпуска, и он только что строчил на ней, и он в полном порядке, и это та степень автоматизма, к которой он привык. С этой старой машинкой тяжеловато управляться, текст, который он напечатал, выглядит так себе. Настаивайте на том, чтобы он приобрел новую пишущую машинку, на которой ему будет легче печатать. Хе-хе-хе-хе-хе! Вот как ликвидировать ваших конкурентов: дайте им новые пишущие машинки. Он найдет какой-нибудь недостаток у этой новой пишущей машинки, он найдет, что у нее не в порядке то, не в порядке это, и он решит, что ему надо приобрести пишущую машинку поновее и получше, и пошло-поехало. И он будет покупать все более и более замысловатые пишущие машинки, пытаясь решить эту проблему. Но решает он ее совершенно неправильно. Он решает ее совершенно неправильно.
То, от чего он пытается избавиться, — это автоматизм, который мешает его творческому процессу. И было намного лучше — гораздо лучше — когда у него был этот «Оливер» 1912 года выпуска, который создавал множество проблем. Когда он отказался от него и начал облегчать себе жизнь — тут-то он и попал в переделку.
Так что же находится внизу этой кривой? Что находится внизу этой кривой… вы понимаете, я говорю о том, что находится в определенных пределах… внизу этой кривой находятся более легкие в обращении механизмы.
Весьма примечательно, что очень рано на траке… это весьма примечательно… тэтан перестал использовать свою собственную энергию для полицейской работы (и на то есть множество причин). Он перестал использовать ее для полицейской работы, он перестал использовать ее для перемещения материальных объектов, и следующее, что вы обнаруживаете, это что он использует оружие, которое даже отдаленно не производит того количества энергии, которое он сам мог изначально производить. Вы обнаруживаете, что он использует огнестрельное или лучевое оружие и прочие ненужные штучки, которые являются заменой его собственной силы. Он, можно считать, пропал, когда начинает делать это. Но это вторичное проявление, а не первичное.
Первичное проявление — это когда он… я имею в виду, это просто происходит после того, как произошло нечто другое. Тэтан начал использовать автоматическое общение. Он начал делать так, чтобы что-то общалось за него тем или иным способом. Первое, что он начал использовать, чтобы сделать общение более автоматическим, более легким и более недвусмысленным, — это энергия. Это был его первый промах. Он начал использовать энергию. Не было никакой нужды в использовании энергии.
Но он должен был принять ответственность за общение, которое осуществлялось таким образом, что его можно было спутать с постулатами… тэтан делал утверждение, которое несет в себе какое-то сообщение, а затем, понимаете, он утратил способность отличать постулат от такого утверждения, и в его окружении стали происходить вещи, которые он, по его мнению, не намеревался осуществлять, понимаете? И происходит какая-нибудь небольшая катастрофа — или он думает, что это так, — и он отступает и говорит: «Я больше не могу полагаться, что это просто утверждение, пронизывающее атмосферу. Я больше не могу быть уверенным в том, что когда я просто говорю то, что знаю, это узнает кто-нибудь еще. И причина, по которой я не могу быть уверенным в этом, заключается в том, что…» Одна из причин заключается в том, что тэтаны перестали полагаться на точку-приемник. И вот он сказал: «Давайте сделаем так, чтобы это было однозначно. Давайте использовать энергию. Мы создадим луч, поместим на него сообщение, и луч доставит его». И тогда он будет знать, что это сообщение, потому что имеется луч.
Это мог быть и телеграфный бланк компании «Вестерн Юнион», понимаете? А затем через некоторое время он говорит: «Все сообщения должны передаваться по лучу».
А еще через некоторое время он обнаруживает, что энергия в этой вселенной имеет ужасную отдачу. И он обнаруживает, что лучи идут в направлении, противоположном желаемому. И чем же он заканчивает? Он кончает тем, что он бросает монетку в таксофон компании «Белл» просто чтобы сообщить домой, что он опоздает на обед. Он дошел до жуткого состояния.
Теперь он стал еще более зависим. Он начал зависеть от энергии для получения ощущений. И когда он начал зависеть от энергии для получения ощущений, возник другой крайне нежелательный автоматизм. И эта энергия… зависимость от энергии для получения ощущений означает вот что: энергия должна использоваться, чтобы делать кого-то следствием.
Если кто-то хотел быть следствием некоторого ощущения, то источником этого ощущения должен быть не он сам, а другая точка. Вы понимаете это? Человек стоит в одном месте и… он стоит вот тут — в точке А, и он хочет получить ощущение из В, поэтому он протягивает линию из В в А, причем линия идет именно в этом направлении.
Что ж, вы смотрите на энергетическую диаграмму причины и следствия. Точка В, в этом примере, является следствием… ох, простите, В выбрана причиной, потому что в В есть ощущение, которое можно передать, и тогда выходит, что точка А решила быть следствием.
Попросите вашего преклира протянуть линию общения. Попросите, чтобы он установил эту линию общения одним концом на себя, а другим — на кого-то еще. И что бы вы думали? Большинство ваших преклиров сначала поместит ее конец на другой объект, а потом уже на себя.
Вы спрашиваете: «Какой конец линии общения ты установил первым? О, ты вначале установили ее на другой объект, так?» Ну, ничего больше ему не говорите. Вы просто знаете, что этому парню придется немало потренироваться.
Это проявление, при помощи которого он демонстрирует, что решил быть следствием в том, что касается общения и ощущений.
Итак, он получает ощущения от какого-то объекта, и постепенно, по мере падения по шкале тонов, он доходит до такого уровня, когда он становится следствием любой линии. Он станет следствием любой энергетической линии и не будет причиной ни на одной из этих линий.
Ладно. Если это так… что бы вы думали? Он решит быть следствием по отношению к любому энергетическому лучу, где бы тот ни случился, будь то силовой луч или любой другой. Из-за этого он начинает бояться всякой силы и перестает использовать силу.
Ну, нет ничего плохого, если ваш преклир скажет: «Что ж, прекрасно. Тогда стоит мне лишь реабилитировать свою способность думать так, и после этого все будет тишь, да гладь, да божья благодать». Боюсь, что это не так: чтобы из чего-то выйти, нужно через это пройти.
Хотя вы обнаруживаете его в таком состоянии, когда он только и способен, что сообщать идеи, независимо от того, насколько хороши и насколько глубоки эти идеи… потому что, понимаете ли, его собственная личность в это не особо вовлечена; что в это вовлечено, так это масштаб его действий. И если вы собираетесь увеличить масштаб его действий, вам придется реабилитировать его способность управлять энергией, потому что он сделал огромное количество постулатов, что он не может этого делать. Поэтому мы видим множество «не могу», которые нам нужно будет превратить в «могу» прежде, чем он, располагая полной свободой, сможет вернуться в то завидное состояние, когда он просто может подумать что-то и эта идея будет воспринята. Так вот, вам нужно через это пройти, а не просто проскочить мимо.
Итак, автоматизм. Что такое автоматизм? Можно было бы сказать — какой общий знаменатель для диапазона между 40.0 и 0.0 в этой вселенной? Энергия. Вы когда-нибудь видели малого по имени Редди Киловатт
«Энергия сделает это за вас. Все будет сделано за вас. МЭСТ-объекты — это на самом деле сконденсированная энергия. МЭСТ-объекты сделают это за вас. Энергия сделает это за вас. Вам не нужно делать это самим. Все делается автоматически. Все делается автоматически. Все делается автоматически».
И существующая в верхней части шкалы способность использовать и порождать энергию, к сожалению, снижается настолько, что человек пользуется энергией. Он втягивается в это, и у него возникает все более и более сильная зависимость от энергии, все более и более сильная зависимость от энергии, и он опускается все ниже и ниже по шкале, все ниже и ниже по шкале. Энергия, энергия, энергия, энергия.
Таким образом, общим знаменателем автоматизма является энергия. И в конце концов автоматизм доходит до того, что человек превращается в предмет — сгущение энергии.
Выше этого уровня тэтан может справиться с этим, если говорить о пространстве. Вы можете иметь пространство и не иметь энергии. Вы можете иметь объекты тэта-уровня, не состоящие из энергии. Это интересно.
Энергия — это хорошая система, это хорошая теория, и все такое. Теперь, когда у вас есть ключ к тому, чем является энергия, в чем состоят ее неприятные стороны и как реабилитировать индивидуума, который из-за использования энергии стал падать по этой кривой автоматизма и приближается к самому дну, вы можете продолжать использовать энергию.
Я имел обыкновение говорить людям: «Так вот, что касается комбинации оверт-мотиватор, я хочу, чтобы вы были очень осторожны по поводу овертов и мотиваторов. Когда вы совершаете против кого-то оверт — вы приканчиваете кого-то или делаете что-то в этом роде, — то проодитируйте это!»
То же самое относится и к использованию энергии — проодитируйте это. Во-первых, ощущения, которые приходят посредством энергии — это ощущения не самого высокого уровня. Есть ощущения более высокого уровня, независимые от энергии. Есть всевозможные вещи, независимые от энергии.
Но тому, кто научился использовать энергию и оказался вытолкнут, вышвырнут, заброшен в эту вселенную и сейчас со всех сторон подвергается воздействию затвердевшей энергии — такому индивидууму… ему лучше изучить, как использовать энергию, потому что иначе он не выберется отсюда.
Но пространство — это, конечно, показатель более высокого порядка, чем энергия. Пространство находится на уровне 40.0. Пространство — это бытийность. С вашим преклиром, находящимся в самом низу шкалы, случилась еще и вот эта ужасная вещь: по мере того как он опускался по шкале в отношении использования энергии, он в конце концов остался без пространства, и он этого не заметил. Он не заметил этого аспекта, связанного с пространством, который маячил на заднем плане все время.
Но, конечно, бытийность… и бытийность зависит от пространства. Пространство — это бытийность. Бытийность невозможна без пространства, так что если у вашего тэтана нет пространства, то и бытийности тоже нет. Тело занимает пространство, которое, как тэтан думает, занимает он. Тогда получается, что тело занимает пространство, в котором должен быть тэтан, и поэтому у тэтана нет никакой бытийности. Это у тела есть бытийность, а не у тэтана.
Ладно. Итак, если посмотреть на падение по этой шкале автоматизма, то за упадком, который вызван использованием силы, незримо скрывается следующее: создание пространства, всевозможного пространства, большого количества пространства, управление пространством — и ниже по шкале, ко все меньшему и меньшему пространству, все меньшему и меньшему пространству, все меньшему и меньшему, меньшему и меньшему, меньшему и меньшему… а потом, что бы вы думали? «Любое пространство, которое я мог бы иметь, занимает что-то другое или кто-то другой».
Пессимистические представления о пространстве. «Не только я здесь, но и что-то другое. Это что-то более важно для использования, потому что оно состоит из энергии. Энергия — это царь и бог. Энергия это все, чему они поклоняются». Понимаете, парень находится очень низко на шкале тонов — энергия, энергия. И вдруг он опускается до такого представления: «Ну, я не могу быть здесь, потому что я должен бы находиться в этом пространстве, а оно занято телом». Очень глупо.
Так вот, есть кое-что… здесь можно воспользоваться интересной уловкой. Вы добиваетесь, чтобы тэтан начал использовать свои «руки» — в кавычках — свои постулированные руки. Как, по вашему, он двигает рукой? Он тем или иным образом получил луч — есть огромное множество способов создать его — но у него будет луч, идущий к различным отложениям энергии, которые обеспечивают действие и бездействие этой руки. Далее, он может наладить все таким образом, чтобы тело работало как бы на поршнях. Или он применяет систему активации спаек. Есть несколько таких систем. Вы могли бы изрядно позабавиться… инженер мог бы очень хорошо позабавиться, просто изучая разнообразные системы работы тела, которые используют разные тэтаны, потому что тэтаны не используют одну и ту же систему.
Ладно. У нас есть… но тем не менее каждый тэтан потенциально способен протянуть энергетический луч вдоль каждой руки. Заставьте его проделать этот странный маленький фокус: заставьте его взять эти лучи и проделать все необходимое для движения рукой, но не совершать самого движения. Некоторое время он будет чувствовать себя очень странно.
Вы говорите: «Ладно. Теперь получи все ощущения, необходимые для того, чтобы сдвинуть руку на дюйм». И в первый раз, когда он делает это, у него дернется рука. Вы в конце концов сможете освободить те лучи, которые он использует, чтобы он сам мог пользоваться ими. Это очень интересно.
Заставьте его придвинуть руку к себе и исследовать один из своих собственных лучей, поворачивая его, выполняя те же самые действия, которые он выполнил бы, чтобы повернуть свою руку. И он двигает рукой к себе, от себя, туда, сюда. Он может уловить это в любой момент, но эта рука становится… МЭСТ-рука становится все менее и менее реальной для него. А этот луч становится для него немного более реальным. И он говорит:
«Это очень, очень странно», — и он будет втягивать эти лучи и выпускать их снова, и он… как если бы вы постулировали мышечное действие руки, но на самом деле перемещали бы луч, а не руку.
И через некоторое время вы начинаете работать с этим, и прорабатывая по одному маленькому действию в единицу времени… или вот штука, которая двигает палец. Двигайте ею, не двигая пальцем. И он обнаружит, что они прорываются в самых странных местах. Некоторые из них… у него появляется луч вот здесь, когда он начинает шевелить пальцем. Он управляет всей рукой, начиная с верхней части плеча. Иногда это действительно происходит в пальце. Иногда — то тут, то там, но вы заставляете его придвинуть руки к себе. Заставьте посмотреть на них. И попросите его закрыть глаза. Он увидит, что они весьма неясные. Иногда он будет говорить: «У-у-у-у, о, нет!», — потому что у него есть полицейский имплант, из-за которого его руки стали выглядеть ужасно и тело стало функционировать тоже ужасно. Он думает, что находится в том теле.
Вы, конечно, понимаете, что это лишь факсимиле тела, точно так же как у него есть факсимиле других тел, которые он занимал в прошлом. Это на самом деле вообще не его тело и… это является его телом не более, чем то, что драпирует его под хомо сапиенс.
Вы заставляете его придвинуть кисти рук к себе и посмотреть на них. Вы найдете много преклиров, для которых в этом совершенно нет необходимости. Я сейчас говорю о преклире, который зафиксирован в теле; вы не можете вывести его наружу, что-то вроде этого. Заставьте его придвинуть кисти рук к себе, перевернуть их, подвигать ими так и сяк, пока он не сможет перемещать их избирательно, не двигая при этом руками. Добейтесь, чтобы это получалось у него очень четко, очень чисто. И если он начинает ощущать тошноту или… и чувствовать себя развращенным или в упадке, или что-то вроде этого, просто заставляйте его продолжать процесс.
Иногда, если он очень сильно зафиксирован в теле, он будет чувствовать себя настолько деградировавшим, что… вы просто никогда не видели ничего подобного. Понимаете, деградация — это всего лишь не-бытийность и неспособность использовать силу, вот и все. Это эмоция под названием: «Я не могу использовать силу». Это «не могу».
А вы заставляете его работать с этим, туда — сюда, еще и еще, затем просите его подойти к стене и прижать себя к ней этими лучами. После того как вы, поработали с руками до точки, когда он может прикладывать силу к вещам и тому подобное, заставьте его подойти к стене и прижать к ней тело. Он обнаружит, что в лучах у него больше силы, чем в руках, если вы правильно наращивали эту силу. Это становится очень интересным.
Затем заставьте его держать голову неподвижно, но при этом использовать все механизмы, необходимые для того, чтобы двинуть головой. Заставьте его получить ощущение движения головой, при этом не двигая ею… не двигая своей МЭСТ-головой. У вас будут со звоном лопаться спайки, и головные боли будут то появляться, то исчезать. И парень приходит в сильное возбуждение, и он не вполне понимает, что к чему и как что делать. А затем попросите его пожать плечами, оставив при этом его МЭСТ-плечи на месте. И он узнает, когда он использует все эти действия, и это становится для него элементарным. А затем он неожиданно… даже если он находится в центре своей головы, он возьмет и выйдет из нее. Не просто выйдет — этот тэтан, можно сказать, выйдет во всеоружии. Он выйдет в таком состоянии, что сможет взять со стола книгу и листать ее страницы. Это действительно расстраивает людей. Но вы продемонстрировали ему это.
Так вот, если с каким-то парнем у вас множество проблем, было бы неправильно извлечь его наружу и выяснить… выяснить как выглядят его руки, и обнаружить, что он испытывает крайнее отвращение к энергии, — вы извлекаете его наружу, а он не может управлять собой никаким другим способом, и он просто впадает в апатию и снова возвращается в тело. Вам придется поработать намного дольше.
Так что я бы поставил это где-нибудь на шаге III или на шаге IV. Давайте, скрепя сердце, поставим это на шаге IV. Просто тренировать тэтана в использовании лучей, в то время как он все еще находится в теле. Это очень увлекательное упражнение.
Ладно. Когда вы делаете это, вы преодолеваете автоматизм, навязанный телом. А тело хомо сапиенса, которое ваш тэтан таскает с собой — это последняя линия автоматизма. Когда это тело умирает, то оказывается, что тэтана вообще нет, так что он понимает, что ему намного хуже, чем мертвому. Поэтому ему больше некуда деваться, кроме как вновь предстать перед кем-то или чем-то там и что-то сделать.
Таким образом, это становится очень интересным — уровень автоматизма. Самое автоматическое, что только существует, — это МЭСТ-объект, материя. Дефиниция слова «автоматический»: такой, который перемещает себя при помощи чего-то еще; перемещает себя. «Автоматический» означает, что предмет перемещает себя, но мы используем слово «автоматизм», когда предмет автоматически перемещается чем-то еще, понимаете? Мы используем это… грузовой подъемник, приводимый в движение двигателем. Двигатель — это автоматическая часть грузового подъемника.
Ладно. Таким образом, тэтан в действительности служит телу, вместо того чтобы тело служило ему. И такова судьба любого робота, где бы он ни находился, даже если он, возможно, начинал как уважающий себя, хорошо заведенный робот, он закончит как слуга, потому что все, что угодно, может управлять ним и размещать его во времени и пространстве.
Давайте рассмотрим автоматизм камня. Стремление камня к автоматизму таково, что он вообще не проявляет никаких желаний по поводу того, в каком пространстве или времени ему находиться. Требуется целый механизм для того, чтобы изменить его положение. Человек может прийти и поднять камень. Так вот, не делайте этой ошибки, не верьте в то, что это так грандиозно — человек может поднять камень. Человек поднимает камень для тэтана, который находится в таком умонастроении, что полагает, будто он служит человеку. Слуга робота — вот вам самое интересное краткое описание того, чем здесь занимается человек. Тэтан стал слугой робота.
Хорошо. Итак, у автоматизма, в том виде, в котором он проявляется в иллюзиях и процессинге творчества в целом, появляется новый смысл и новое значение.
Понимаете, это жажда индивидуума, чтобы кто-то делал все за него. И поэтому, справляясь с такими вещами, вам нужно очень внимательно следить за тем, что вы работаете с иллюзиями достаточно просто, чтобы в них не проявлялись тенденции к автоматизму. Когда иллюзия делает что-то сама, независимо от распоряжений преклира — это очень плохо. Это означает, что преклир — слуга этой иллюзии, точно так же, как тэтан — слуга тела. И критерием здесь является уровень тех услуг, которые он вынужден оказывать.
Что ж, тут есть целая схема, все эти шкалы, конечно, очень естественно сочетаются, и шкала автоматизма идет от само-определения через частичный автоматизм к полному автоматизму. (См. рис. 2.) Это идет вот сюда от… Шкала ощущений: предоставляет собственные ощущения, нуждается в собственных ощущениях, и ощущения всегда исходят от других — он не предоставляет никаких ощущений. Если взять человека, находящегося низко на шкале тонов, то такие люди даже не используют ощущения. Они не чувствуют никакой ответственности за то, чтобы вызывать у кого-либо какое-то ощущение. Они ни у кого не могут вызвать никакого ощущения. Они этого и не делают.
Так что это — шкала автоматизма, а это — шкала ощущений. Так вот, здесь можно отобразить ваши ощущения. И правда заключается в том, что вы имеете дело с уровнем восприятия. Так что здесь он, опять-таки, помещает восприятие, здесь он помещает и воспринимает то, что поместил, а здесь он может только воспринимать, нижний диапазон. Это, конечно, никакое не восприятие. Так что вот так обстоит дело с восприятием. Оно идет просто рука об руку с автоматизмом, равно как и с ощущениями.
«Я не получаю никакого удовольствия от жизни», — говорит кто-то. Такие люди хотят, чтобы все кто-то делал за них. Одновременно… если они одновременно высказывают вам эти два утверждения, оба они — из одной категории. Это означает:
«Энергия должна делать это за меня». Смысл один и тот же.
Итак, мы имеем… вот здесь, наверху, парень само-определен, то есть он делает все самостоятельно, дальше он действует отчасти автоматически, а затем он становится полным автоматом. И по нашему определению, парень, ставший полным автоматом, мертв. Он мертвее мертвого. С ним может справиться все, что угодно, — бальзамировщики и… все остальное.
Далее, говоря о восприятии, что я подразумеваю здесь, когда говорю: «помещает восприятие»? Да, да, он выдает то, что будет воспринято. Он настолько твердо знает, как вещи были бы восприняты, что, если бы он оказался на шкале и в какой-то степени использовал энергию, он мог бы вызывать восприятие и знать, каким оно будет, не проверяя это.
Вы когда-нибудь видели, как выдающийся игрок в гольф — я имею в виду, настоящий мастер — выходит на позицию, кладет мяч, бьет по нему, а потом просто кладет клюшку обратно в мешок и идет по полю? Он знает, что мяч улетел на сто шестьдесят метров в поле. Он даже не смотрел. Какой уровень уверенности в себе! Что ж, вот о таком уровне я и говорю.
Так что вы можете помещать восприятие вовне и знать, что там присутствует. Кроме того, вы знаете, что никакое восприятие никак не может затронуть вас, так что вам не нужно беспокоиться. Вы просто… никакого напряжения по поводу восприятия. Вы даже не даете себе труда воспринимать. Это уровень знательности.
Далее, вот здесь, поскольку вы решили, что все будет автоматическим на 50 процентов, вы должны воспринимать около 50 процентов вещей, но вы все еще знаете, что, когда вы воспринимаете, то это вы помещаете восприятие, а затем получаете его обратно. Вы хорошо осознаете тот факт, что, когда вы хотите ощутить радость вон от того человека, вы вкладываете в него радость, а затем испытываете эту радость.
Так вот, вы можете вызвать у того человека кое-что еще. Вы можете, так сказать, проскользнуть сквозь эфир, принять точку зрения того человека и узнать, как он воспринимает жизнь — просто испытать это, — тогда вы узнаете, какова его эмоция, чувство или представление о жизни, и вам не нужно делать этот относительно ненужный шаг: помещать эмоцию на его поток отношения к жизни, чтобы выяснить, как он к этому относится. Вы знаете, как он к этому относится. Вам не нужно тянуться аж вон туда и помещать туда эмоцию, чтобы вы могли почувствовать ее. Это происходит на уровне идей.
Затем вы выясняете, какие у этого человека представления о согласии, просто расширяясь или вытягиваясь в его направлении в плане согласия, догадываясь, в чем заключается это согласие, какова линия общения этого человека, что он испытывает в плане эмоции; и затем, заменяя… используя эту идею, вы заменяете ту эмоцию, а затем получаете ее обратно — вы могли бы почувствовать то, что чувствует этот человек. Вот таким образом вы получаете контр-эмоцию на уровне 22.0 или 18.0. Это единственный способ, которым вы сможете почувствовать контр-эмоцию.
Вы получили идею о том, что этот человек, должно быть, грустит. Он смотрит на руины, и поэтому он должен быть грустен, так что вам приходится распространить на него чувство грусти, а затем испытывать исходящую от него грусть. И вы говорите: «Я знаю, что он испытывает грусть». В то же время вы знаете, что это вы помещаете туда грусть, чтобы мочь ее почувствовать.
Далее, очень низко на шкале тонов вы смотрите на него и говорите: «Ему грустно». Понимаете, к этому времени все это становится автоматическим. Вы просто смотрите на кого-то и знаете, что он должен грустить, поэтому вы чувствуете от него грусть. И вы упускаете тот факт, что вы установили контуры, которые автоматически устанавливают в нем грусть, так что вы можете чувствовать эту грусть от него. Вы совершенно не исследуете это на уровне идей.
Было ли у вас когда-нибудь так в жизни: «Я должен рассердиться из-за этого» — а затем вы сердились? Просто посмотрите на это с аналитической точки зрения; вы говорите: «Что ж, я должен рассердиться из-за этого» — и вы сердитесь.
Что ж, в действительности на немного более низком уровне человек действует примерно таким образом: он смотрит и… простите, на более высоком уровне, на уровне «помещает и воспринимает», — он в этой ситуации смотрит и говорит: «Эта девушка, должно быть, очень счастлива». Так что он говорит: «Ну-ка. Ладно, я буду чувствовать огромное счастье, исходящее от этой девушки» — и он так и поступает. Он получает эмоцию огромного счастья от девушки. Разве это не приятно? Это великолепно.
Немного позже, когда он опустился по шкале, вы обнаружите, что тот же самый человек настолько устал от этого «поместить и воспринять», что он видит эту девушку и говорит: «О, я хочу, чтобы она испытывала счастье. Я так устал от чувства печали, которое исходит от нее».
Я имею в виду, это нечто такое… это почти такой же идиотизм, как если бы человек валялся на тротуаре с булыжником на животе. Он нисколько не травмирован, у него просто булыжник на животе. И вы говорите: «Эй, приятель, что с тобой? Отчего ты стонешь?»
Он говорит: «Ну, у меня булыжник на животе».
А вы спрашиваете: «Ну, и почему бы тебе его не сбросить?»
Это было бы для него совершенно потрясающей идеей. Несомненно, должен прийти кто-то другой, поднять булыжник и убрать его с живота.
Что ж, это то же самое, что и: «Я возражаю против того, чтобы все эти люди грустили. Я возражаю против того, чтобы все эти люди были расстроены». Против чего вы возражаете на самом деле, так это против взаимного искажения: вы понимаете, что то, на что они смотрят и что они видят… их идея состоит в том, что ситуация грустная. Вы знаете, что просто изучив ситуацию, просто посмотрев на то, на что смотрят они, вы можете действительно ощутить их согласие, и выяснить, каков их уровень согласия на данный момент. И вы скажете, что они… что постулат, на основании которого они действуют, таков: «Грустно».
Теперь вы присоединились к этому и поместили туда поток грусти, а затем получили этот поток обратно, и теперь вы можете чувствовать грусть. Вот такой фокус вы проделываете. Затем вы прячете это от самого себя и говорите: «Боже мой, как же грустно этим людям, и я чувствую, как эта величайшая грусть накатывает на меня».
Это очень интересный фокус. И вашего преклира можно привести в порядок в этом отношении, просто заставляя его создавать макеты вещей и помещать в них эмоцию. Независимо от того, насколько ему скучно, судя по голосу, виду или чему-нибудь еще, когда вы заставите его проделать это снова, снова и снова, он начнет чувствовать вокруг себя какое-то звяки, бумы и прочие всевозможные вещи, по мере того как контуры его автоматизма начнут отключаться. А затем он оказывается в довольно странной ситуации: он идет… и вокруг такая тишина, что сначала можно подумать… вы сначала могли бы подумать, будто все эти вещи были ему необходимы.
Этот малый идет по дороге, и ему нужно протопать сто тридцать километров под палящим солнцем, и он несет огромный сверток на плече и большой рюкзак на спине, и на ремне у него висит множество всяких вещей, и на нем шляпа со множеством свисающих с нее украшений, и он несет с собой консервные ножи, запасную обувь и все такое прочее. И у него огромный рулон одеял… а лето стоит теплое, понимаете? У него огромный рулон одеял, а вы подходите к нему и говорите: «Ну ничего себе! На кой… ты все это тащишь?»
И он отвечает: «Ну, мне… может кое-что понадобиться. Что-то из этого может мне понадобиться где-нибудь в пути. Я… просто не решаюсь оставить что-нибудь из этого». Конечно, через двадцать метров он замертво падает на дорогу от солнечного удара. Но ему, несомненно, все это было нужно, не так ли? Он несет это с собой только потому, что думает, будто не в состоянии создать это в любое время.
Так вот, это сильно расстраивает вашего преклира. Время от времени ваш преклир попадает в ситуацию, когда он начинает помещать восприятия во все на свете, и он начинает делать это вполне осознанно. Он очень, очень хорошо осознает это, и он начнет бороться с этим. Почему? Вокруг него царит идея, что это должно происходить автоматически. И он начнет из этого вырываться, и вновь в это возвращаться, и снова выходить из этого, и так и будет колебаться туда-сюда, потому что он находится, можно сказать, в потоке,… в контакте с идеей согласия с обоих сторон. И он боится, что он просто исчезнет отсюда. Что ж, такое может случиться. Но он также может и вернуться обратно. Так что покажите ему, что он может сделать это.
Далее, одно из свойств автоматизма заключается в том, что пространство создается за человека кем-то или чем-то другим. Это замечательная штука. Все время ожидать, что кто-то другой создаст ваше пространство. Вы ожидаете, что жена будет создавать домашний уют, вы ожидаете, что муж обустроит место для отдыха, то и это. Это просто проявления низкого уровня. Когда я говорю о пространстве, я подразумеваю настоящее пространство… создание настоящего пространства. И одна из наиболее интересных вещей, которую вы можете побудить преклира сделать, заключается в том, чтобы просто повернуть вспять автоматизм создания пространства. Это делается так: пусть преклир возьмет и поместит где-нибудь перед собой — или повесит на шею своему телу, или сделает с этим что угодно… каждое из тех мест, где он жил в этой жизни.
Вы говорите:
Он скажет:
Скри-и-и-и-ип. Понимаете, вы просто заставляете его складывать штабелем его старые якорные точки. В любом случае ему от них нет никакой пользы.
И вы… к тому времени… у вас некоторые люди пожили во многих и многих десятках мест, и вы сложили штабелем все эти места, одно на другое. Бог ты мой, как он удерживает все это вместе. Он знает, что все это вот-вот взорвется, он знает, что это готово просто разлететься на куски. Это пренеприятнейшее ощущение — пытаться удержать все это вместе.
И вы говорите:
Вы отвечаете: «Я не говорил: ‘Пусть они прыгнут обратно, туда, куда они должны отправиться’, — это автоматизм». Преклир ожидает, что все эти места вдруг… он собирается сидеть сложа руки и ждать, пока они все сами вернутся на свое место. Это что-то вроде… вероятность того, что это произойдет, столь же велика, как если бы после того, как вы пришли домой уставшим и разбросали всю свою одежду по полу, эта одежда встала и сама повисла бы на вешалках, пока вы спите. Этого не будет.
Так что вы берете все эти вещи и… он должен сам отправить каждую из них назад. И через некоторое время он начнет проклинать все на свете, потому что он подбирал их небрежно. Он просто схватил их и приволок сюда, и он никак не может разобраться, как же он их достал и где их место, и он начнет высказывать все, что он о них думает.
А вы заставляете его придумать несколько мест и просто добавить их для пущей неупорядоченности. «Теперь давай представим, будто ты когда-то жил в Капитолии в Вашингтоне. Хорошо. Теперь давай представим, будто ты когда-то жил в Букингемском дворце. Теперь давай представим, будто однажды ты побывал на верхушке Эйфелевой башни, и давай поместим это пространство сюда…»
«О, — говорит он, — но послушай-ка, ведь пространство трехмерное. Все это невозможно поместить туда».
И вы говорите: «Что ж, помести туда Эйфелеву башню. А теперь начинай располагать вокруг нее дом своего детства, свою первую школу, колледж…» — одно, другое, третье и так далее. И он сделает все это.
Он скажет:
И он смотрит на это и говорит: «Ну ладно». И он должен будет снова пережить все неприятности, связанные с возвращением всего этого на место, и первое же, что произойдет, — он сможет набросать все эти места в одну кучу. Он скажет: «Какого черта, это же просто якорные точки. Я могу создать якорные точки и получше». И все это чувство потерянности и так далее уходит прочь, то, что он таскал с собой всю эту жизнь, чувство ужасной потерянности и… И детство появится в поле зрения, а затем исчезнет, как нечто ненужное.
Автоматизм, если рассматривать пространство, — это когда кто-то другой (а именно — вселенная МЭСТ) обеспечивает вас якорными точками. Вселенная МЭСТ очень мила в смысле прислуживания вам. Она очень хорошо вам прислуживает. Дает вам все. Она дает вам восприятие изобилия энергии, при условии, что вы хотите получать такое восприятие. И она снабжает вас всевозможными идеями, скомбинированными из идей, принадлежащих другим людям, которые делают то же самое, и ваших идей, и вы находитесь в согласии с другими людьми. Пока вы остаетесь в согласии с другими людьми, объекты продолжают существовать, и вы можете ими пользоваться. И, конечно, вы нуждаетесь в них. Это очевидно. Вы нуждаетесь в них. Так точно.
Знаете, вы говорите насчет телепортации. Вы не должны особо волноваться насчет телепортации. Эта мечта существует намного дольше, чем человечество умеет писать. Тело тянут туда, тянут сюда и так далее.
Это вроде Старика с Моря… есть легенда о Старике с Моря. Старик с Моря забрался Синдбаду на спину и не желал слезать. Иметь тело — еще хуже, потому что тело есть, а вы даже не знаете, что вы есть. Но если вы начнете реабилитировать это, то начнете таскать тело с собой. На самом деле нет ничего легче, чем ухватить тело за загривок, позаботившись о том, чтобы не задушить его, рвануть, а потом опустить его где-нибудь, и постучать им в дверь, и усаживать его в кресло и устраивать все таким образом, чтобы за телом был надлежащий уход и чтобы оно делало то, что ему положено делать.
Однако, если вы начинаете это делать, вы выходите из… вы покидаете то, что можно было бы назвать потоком согласия или осознанием взаимопроникающих идей и соглашений. Вы вовсе не обязаны их иметь. Вы не обязаны обращать какое бы то ни было внимание на соглашения любого другого человека, но вы сами согласились на это.
Понимаете: «На самом деле лучше всего нам выяснить, что думают другие, и сделать то, и сделать это. И на самом деле лучше всего не прерывать других людей, когда они говорят, и дать им возможность высказаться». Это все соглашения из той же оперы, и они вносят вклад в автоматизм.
Ну хорошо. Я надеюсь, что вы теперь сможете проработать это при помощи процессинга творчества. Я не думаю, что мне нужно будет говорить что-нибудь еще об автоматизме. Но знайте, что все эти схемы, конечно же, вмещаются в «начать, остановить, изменить», в «быть, делать, иметь», в пространство, энергию и время. Это просто дополнительный набор циклов, который пересекается с другими циклами, увязывая немного плотнее опыт существования человека в этой вселенной и знание о том, что человек и тэтан существуют.
Давайте сделаем перерыв.